фыркает, открывая для меня входную дверь.
– Ого, ты решил отрыть дверь руками, – говорю я. – Новаторский подход.
От этих слов парень вздрагивает и смотрит на свою правую руку. Ему больно. Моя улыбка тут же исчезает.
– Ты в порядке? – встревоженно спрашиваю я.
– Ерунда. – Но, похоже, на моем лице отражается недоверие, потому что Джош смеется: – Серьезно, я в порядке. Рисовал больше обычного…
– Много свободного времени?
– Именно. – Он улыбается. – Всего лишь небольшое воспаление сухожилий кисти.
– Воспаление сухожилий? Разве этим страдают не одни старики?
Джош нарочито тревожно оглядывается и начинает говорить тише:
– Ты умеешь хранить секреты? Ты должна пообещать, что никому не скажешь, хорошо?
– Хорошо… – соглашаюсь я, тоже невольно переходя на шепот.
– На самом деле мне восемьдесят семь лет, – шипит Джош. – У меня ужасно болят руки, но кожа по-прежнему как у юноши…
Я что есть силы хохочу.
– Тогда тебя должны изучать ученые, – говорю я, отсмеявшись.
– А как ты думаешь, зачем я приехал во Францию? – попрежнему заговорщицки шепчет Джош. – Здесь же самые крутые дерматологические университеты!
У него такое серьезное лицо, что я начинаю смеяться еще сильнее. И Джош заражается моим смехом и тоже начинает широко улыбаться.
Мы переходим узкую улочку. Я замечаю, что мы идем шаг в шаг, несмотря на разницу в росте. Я любуюсь его худощавым и подтянутым телом, мне хочется прикоснуться к его длинным, нервным пальцам. Хочется уткнуться в его красиво очерченную шею.
Но Джош слишком сосредоточен на мостовой.
Между нами что-то происходит. Может, это зарождается дружба? Или что-то большее? Или я просто принимаю желаемое за действительное? Хотя после того, что случилось на прошлой неделе, мне должно быть стыдно думать о таких вещах. Но на самом деле я и не думаю. Я просто надеюсь. Говорят, люди меняются, но… я никогда особо не верила в это. Может, Джош изменит свое отношение к Курту. Может, я неправильно поняла его реакцию. Или существует еще какая-то веская причина, из-за которой он хотел сбежать от Курта. Наверное, существует…
– Так над чем ты работаешь? – спрашиваю я.
– О черт! – Джош потирает шею. Кажется, он всегда так делает, когда чувствует беспокойство. – Мне каждый раз неловко об этом рассказывать.
– Что это? Обещаю, что не буду смеяться.
– Это ты сейчас так говоришь. – Джош корчит гримасу и переводит взгляд на припаркованные вдоль дороги велосипеды и скутеры. – Я рисую комиксы о своей жизни в школе. Скорее, графические мемуары. Боюсь, по-другому никак не выразиться, хотя и это звучит чересчур пафосно. К сожалению…
Так это правда.
– И сколько ты уже нарисовал? – Я не могу сдержать любопытство.
– Хм… около трех сотен страниц. Это на текущий момент.
Я в прямом
