павшим, слава убиенным» —На гробнице четкие слова
Осеняет миром неизменным
Кипарисов дымная листва.
Известково-палевые дали
Беспощадно выжженных полей
И лилово-белые эмали
Знойной бухты, полной кораблей,
Сочетавшись в гимне отдаленном,
Панихиду вечную поют:
«Слава павшим, слава побежденным».
Струны сердца отклики несут.
1913
НОЧЬ[47]
[перевод из Микеланджело]
Мне сладко спать, но слаще умереть
Во дни позора и несчастья.
Не видеть, не желать, не думать, не жалеть —
Какое счастье!
Для этой ночи нет зари.
Так не буди меня —
Ах! Тише говори!
[1913?]
«Как зрелый плод на землю упадает…»
Как зрелый плод на землю упадает[48],
Огонь небес преобразив в зерно,
И гибелью паденья не считает,
Так умереть и мне, быть может, суждено.
Уже огонь последнего свершенья
Коснулся моего склоненного стебля,
И жаждет дух освобожденья,
И кличет сердце мать-земля.
1914
«В полярный круг заключена…»
В полярный круг заключена[49]
Душа, отпавшая от Бога.
Средь ледяных пустынь она,
И в Ночь, и в Смерть ее дорога.
Но кто посмеет ей сказать,
Что круг полярный не от Бога?
Быть может, гибель – благодать,
И Ночь и Смерть – ее дорога.
1914
Воронеж
«О, каким несчастным и преступным…»
О, каким несчастным и преступным
Ты бываешь, сердце, полюбя,
И само становишься подкупным,
И судьба спешит предать тебя.
Но ясна в покое величавом,
Как луна над вьюгою степей,
Ты, чей свет – безумия отрава,
Ты, любовь, владычица скорбей.
И, когда развеяв все надежды,
Сердце в белом саване умрет,
Ты одна мои закроешь вежды,
Улыбаясь с высоты высот.
1914
Москва
«Птицей залетной из края чужого…»
Птицей залетной из края чужого[50]
Лечу я в твоей стране.
Ты зовешь меня в храм. Но храма земного
Не нужно мне.
Медно-багряные тучи заката
Осенили мой путь багряным крылом.
Помяни усопшего брата
Во храме твоем.
1914
Тула
«Разве сердце наше знает…»
Разве сердце наше знает,
Что находит, что теряет,
Где его Голгофский путь?
Кто его иссушит страстью,
Кто оденет царской властью,
Кто велит ему уснуть?
Нет написанных заветов,
Нет
Ночь («Мне сладко спать, но слаще умереть...»). Записано в дневник 30 июня 1952 г. с пометой: «Мой перевод в дни моего увлечения перев<ода>ми сонетов М. Анджело». В 1913 г. вышел выполненный М.-М. перевод объемной монографии Г. Грима «Микель-Анджело Буонарроти» (СПб., 1913–1914. Т. 1).
«Как зрелый плод на землю упадает...». Записано в дневнике 2 января 1950 г. с пояснением: «Сердце здесь <…> как залог так наз<ываемого> “счастья”, как вместилище “страстей” и “похотей”». В копии О. Бессарабовой, сделанной в 1930-е годы, есть отличия:
«В полярный круг заключена…». В дневнике 26 января 1953 г. стихотворение записано с заменой некоторых слов: начало 3-й строки: «Меж ледяных», конец 5-й строки – «посмеет утверждать», конец 8-й строки: «к Нему дорога».
«Птицей залетной из края чужого…». В дневнике 19 февраля 1948 г. это стихотворение записано по памяти с изменением в конце 6-й строки: «прощальным лучом» и пояснением: «оно посвящалось другу-спутнику моему Михаилу [Шику. –
