и ласково сказал:
– Я искал тебя со стороны портала. Долго ждала?
– Несколько минут. Знакомься – Макс, мой брат. Поступил на первый курс. Макс, это Эдди Назарян, мой одногруппник и лучший друг.
Взгляд Назаряна оценивающе пробежал по Максу. Он протянул руку, глядя сверху вниз на брата Кристины. Ладонь у Эдди была широкой, под стать высокому росту и развитым плечам. Пальцы – короткими и толстыми, рукопожатие – крепким.
– Вижу, – кивнул Эдди Назарян. – По лицу студента всегда можно узнать, что он только поступил, – Назарян улыбался приятной, сближающей улыбкой. Максу невольно захотелось улыбнуться так же; вдруг показалось, что если ему не удастся вложить в улыбку то же дружелюбие, что Эдди в свою, то это его оскорбит. – Как тебе у нас?
– Очень далеко, – шутливо посетовал Макс.
– Все лучшее достигается с трудом.
– Где твоя сестра, Макиавелли?
Эдди обернулся, выискивая сестру где-то у дорожки.
– Я оставил ее на скамейке, не хотел заводить в сутолоку. Вон она. Идем.
Троица вышла из толпы, и тут же им навстречу вскочила со скамейки девочка с длинными прямыми волосами, спадавшими на плечи. Их золотисто-каштановый оттенок удивительно подходил к белоснежной коже, тонкой настолько, что под шеей Макс разглядел бледную ветку вены. На ее губах застыла ленивая, какая-то полулукавая улыбка. Улыбался только один уголок рта, слегка возвышаясь над вторым. И вновь возникло то же чувство, что от улыбки Эдди. На девочке была футболка в красно-синюю полоску, с круглым вырезом, и джинсовая юбка поверх белых чулок.
– Я их выудил! – похвалился Эдди. – Знакомьтесь – моя сестра Диана. Диана, это Кристина Манукян, моя одногруппница, и Макс, ее брат. Он будет учиться с тобой на экономическом.
Несколько секунд Диана внимательно и, казалось, с подозрением разглядывала обоих, и вновь улыбнулась. Той самой вальяжной улыбкой, чуть приподняв уголок рта.
– Какое счастье, что с нами есть еще армяне, – сказала Диана.
– Я рассказывал Диане о тебе, – сказал Эдди Кристине и, повернув взгляд на сестру, приятельски потряс ее по плечу. – Видишь, тут совсем не страшно. Моя трусиха-сестра боялась, что станет вроде тех пяти северян, которых унес воздушный шар.
– Не моя вина, что школа стоит на задворках штата, – бросила Диана и скорчила язвительную гримаску. – И да, ты невероятно начитанный, братец.
Макс поймал себя на мысли, что все это время неотрывно разглядывает каждую черточку на ее лице: плавный, горделивый изгиб бровей, длинные густые ресницы окаймляли большие темно-карие, почти черные глаза. Небольшие, но полные губы, под строгим правильным носом чуть вывернутая верхняя губа; закругленный подбородок выдавался, придавая особенной внешности Дианы неподражаемость. Такой подбородок
