к убийству как местный контингент, так и залётных.
– То есть конкретных подозреваемых пока нет?
– Есть круг подозреваемых.
– А из какого оружия было совершено убийство, вы мне можете сказать?
Следователь вздохнул и, наклонив голову, большим и указательным пальцем потёр мочку похожего на пельмень уха.
– Из пистолета Макарова.
– Легального?
– К сожалению, нет.
– Время убийства?
– Между восемью и десятью часами вечера.
– Отпечатки?
– Есть, но смазанные.
– Подозреваемый один?
– Предположительно, двое.
– Профессионалы?
– Трудно сказать. Но когда все пули ложатся в цель, прийти к другому заключению сложно.
Сам он посвящать меня в детали не спешил.
– И это всё, что вы можете мне сказать? – спросил я.
– Пока да.
Кажется, ему действительно нечего было больше добавить.
– Негусто, – констатировал я.
– А вы ожидали, что я сразу назову вам имя убийцы?
– Ожидать можно трамвая, – сказал я, – да и то на остановке. А мне что-то надо сообщить жене убитого.
– Скажите, что расследованием занимаются не новички, а люди, для которых чужая боль так же реальна, как своя собственная.
– А встретиться с этими айболитами можно?
– С какой целью?
– Хочу предложить им вознаграждение.
Он тяжело вздохнул:
– Слава богу, у нас такие отношения пока не практикуются.
– Жаль, – сказал я, – ребятам работалось бы веселее.
– Думаю, что государство о них позаботится.
– Дай то бог, – сказал я. – Только когда заботишься о себе сам, дела почему-то начинают решаться гораздо эффективнее.
– Вот вы и позаботьтесь, – внезапно взорвался он, – сделайте для сотрудников толковые инструкции! Вбейте им в головы, что чем дальше они от денег, тем больше шансов дожить до старости!
– Инструкции вроде бы были неплохие, – сказал я.
– Значит, контроль над их исполнением никудышный.
– Сами по себе бумаги ещё никого не спасали, – возразил я.
– Зато иногда это удавалось сделать людям.
– Да, – сказал я, – конечно, можно и так.
Следователь откашлялся.
– Не обижайтесь, – сказал он, – но, по-видимому, большинство инструкций пишется для тех, кому они уже никогда не понадобятся. А те, кто по каким-то причинам такой чести ещё не удостоены, упорно продолжают считать себя родственниками Кощея Бессмертного. – Он горько усмехнулся. – Соблюдай люди инструкции, Церкви уже давно бы пришлось подумать
