подпитываемое алкоголем, не давало покоя, поэтому выпивки Бермудов всеми силами старался избегать. Это было нелегко, учитывая, что хотя бы для конспирации ему часто приходилось брать бокал в руки…
Бесцеремонные, изнуряющие Бермудова тупой сладкой болью фантомы обычно посещали его в ночные часы, когда, лишенный сна, он неподвижно лежал на незаправленном диване в гостиной после нескольких часов бесцельного просмотра «Нетфликса». Именно тогда он вставал и как сомнамбула спускался в бар «Без вина виноватые». Заведение принадлежало его близкому другу Валере Трубецкому.
На часах было за полночь. Из колонок играла на повторе одна и та же песня, которую было лень переключить. Погружаться в утопию очередного многосерийного детектива не хотелось, а пес Джем, лохматый чиваува, который выручал Бермудова, вытаскивая его прогуляться, уже спал на своем мини-коврике.
Бермудов решил выйти на пробежку, чтобы сбросить навязчивую пелену размышлений, которые, по сути, ни к чему не вели. Но неизбежно его беговой маршрут проходил мимо бара, так что в полном спортивном обмундировании – черной синтетической водолазке, шортах и новых кроссовках, которые полгода ждали своего звездного часа, – Бермудов решил зайти символически поздороваться с другом и не заметил, как уже сидел на веранде, выходящей на Нескучный сад и болтал с Валерой, который увлеченно рассказывал о том, что пошел наконец на какие-то писательские курсы.
– Важна форма, структура, как раз то, чего мне всегда не хватало… Ну ты же знаешь, я давно пытался начать, то есть я даже писал, и герои есть, и сами истории, но все как-то хаотично, сумбурно. Мне кажется, ты даже читал что-то, нет?
Бермудов отрешенно помотал головой, улавливая сладкий липовый запах от порывов теплого ночного ветра, под музыкальные ретро-мотивы, которые обожал Валера, доносившиеся из колонок.
– Форм, мне казалось, тут всегда хватало… Особенно по пятницам.
– Прочти, мне будет очень интересно твое мнение.
– Напиши обо мне, – Бермудов с легкой улыбкой посмотрел на Валеру.
– Да я бы с радостью. Но ты же о себе всегда почти ничего не рассказываешь. Пять лет тебя знаю, а все одно и то же: «Как дела?» – «Все хорошо», «Как собака?» – «Не болеет», «Что на работе нового?..»
– А что там может быть нового, кроме обмана, измен и мести в неограниченных количествах? – отстраненно прокомментировал Бермудов, который уже переключил внимание на беззвучный экран плазмы над барной стойкой, где шел турнир по теннису. У Валеры всегда было так: музыка, его авторская подборка а-ля «Gold edition: 70-80-90-е», теннис по телевизору, которым он занимался в юности, пока окончательно не пристрастился к возлияниям и другим способам релаксации, а того и другого в доме отца, бывшего депутата Розова (фамилия Валеры – Трубецкой – псевдоним), было всегда
