в груди разорвётся на части.
Знаю, могло всё сложиться иначе.
Дождь за окном, как душа, тихо плачет…
Стала письмо я писать для сыночка,
Только упала рука на пол строчки…
Мне тридцати не исполнилось лет…
Сердце не бьётся… дыхания нет…
2
А утром в детдом из опеки звонили
И Марью Петровну о том известили.
Она промолчала… не подала виду,
Что мама в больнице скончалась от СПИДа.
Я стульчик принёс и, вскочив на него,
С надеждой глядел в голубое окно…
Испачкана майка и носик в борще…
И женщину вскоре увидел в плаще.
«Идёт моя мама! Смотрите! Ура!»
Но женщина мимо куда-то прошла…
И радость моя растворилась как дым…
Я снова без мамы… я снова один…
Есть мама у котика – утром и днём
Она умывает его языком.
Есть мама у пёсика… даже у пташки…
А где же моя?.. только фото в кармашке…
Вот стало темно… всё же, мне не до сна.
Но Марья Петровна мой стул унесла.
Вздохнула украдкой… смахнула слезу…
Сказала: «Соринка мешает в глазу…»
Меня, как других, уложила в кровать.
Но вдруг придёт мама, а я буду спать?!..
Я долго лежал и смотрел в темноту.
И как-то случайно уснул по утру.
Вовсю уже солнце на небе светило,
Но Марья Петровна меня не будила.
Так дни пролетали, а я всё скучал
И, только проснувшись, к окошку бежал.
Ни с кем не хотел я в игрушки играть.
Виталик сказал: «Перестань её ждать.
Она не вернётся уже никогда».
И я от обиды заплакал тогда.
Его я толкнул и он на пол упал…
И где-то в игрушках очки потерял.
«Придёт моя мама! Увидишь, придёт!
И сразу отсюда меня заберёт!»
Серьёзным лицо у Виталика было.
Его, кстати, мама в подъезде забыла.
Он хлеб и конфеты с собою носил,
И вечно добавки в столовой просил.
Виталик не хныкал, как дети другие.
И мы с этих пор всюду вместе ходили,
На стульчиках рядом с утра простояли
И маму мою мы вдвоём уже ждали.
А дальше – из детского дома сбежали
И мамочку сами повсюду искали.
Не суждено тому было свершиться.
Нас обнаружила вскоре полиция —
Виталю машина на улице сбила…
Меня одного в детский дом возвратили.
В пять с половиной я взрослым стал сразу
И перестал верить в маму и в сказки.
Дождь за окном, как душа, тихо плачет.
Мама…
