за всё. И попроси прощения.
Как «Отче наш» всегда я повторяю
Как «Отче наш» всегда я повторяю,
Что буду не для каждого хорошей.
И многие добра мне не желают.
Они и не обязаны, ведь всё же,
Среди людей врагов я не имею.
Враг – это червь, что точит изнутри.
Гордыня, злоба, ненависть – те змеи,
Способные любого извести.
И как бы не был крепок человек,
Он в ослепленьи разума не слышит.
Так, медленно, но верно, без помех
Грызут корабль палубные мыши.
Змей себялюбия не меньше преуспел —
Яд желчи и обид кидает в дрожь.
Как мишку, мы берём его в постель
И утешаемся, выдумывая ложь.
Ту ложь, что нам была б всего удобней,
Нас возвышая над толпой людей.
Но яд, увы, не даст дышать свободно.
Змей этот – прародитель всех страстей.
В плену своих иллюзий и эмоций
Не ведаем мы часто, что творим.
Холодным представляется нам солнце
И в искаженьи видится весь мир.
Построить можно дом многоэтажный
На домыслах, что нагревают кровь.
Вот почему в начале очень важно
Распознавать заклятых тех врагов.
Разгорелись угольки
Разгорелись угольки,
Сумрак осветили.
Дети ночи, мотыльки,
Крылья опалили.
Их природа такова —
Вспыхнуть, словно люди.
Только это не с трезва.
Наважденье губит.
Заколдует – лишь ты тронь,
Поглотит – не спросит.
Тот чарующий огонь
Счастья не приносит.
Безразличие принять
Как с душой расстаться.
От себя не убежать,
Сколько не пытайся.
Выбрав яркую звезду,
С чувством, что всесильны,
Вновь летим мы на мечту,
Обжигая крылья.
Первый снег
Первый снег дороги припорошил
И покрыл усталые поля.
Вот ступает кошка осторожно
По пушистым хлопьям ноября.
В воздухе морозном претворёна
Тишина как благостный покой.
Первый снег, украсив ветви клёна,
Промелькнул над сонною рекой.
И, кружась в полёте безмятежном,
Он усыпал маковки церквей,
Оставляя добрый знак надежды —
Крошки для небесных голубей.
Вся земля, чиста и непорочна,
Ангелов узрела в облаках.
Первый снег признания пророчит,
