пожалуй, дежурившие могли рехнуться от одиночества, темноты и раздающихся снаружи звуков. Желтый огонек превращался в соломинку, за которую хватался разум. Искорка пламени мешала постовому утонуть в безумной реальности. Тусклый свет огибал человеческую фигуру и отбрасывал на стену гротескную тень, напоминавшую очертаниями уродливого гоблина.
Нарушив неподвижность, мужчина покосился на зловещий силуэт. Губы под респиратором сложились в грустную улыбку. Может быть, огонь не врет? Наоборот, как древний союзник, честно показывает, во что превращают человека двадцать лет, проведенных в туннелях метро.
Пост охранял вентиляционную шахту, переоборудованную под запасной вход для сталкеров Красной ветки. А дежурить сюда попадали только штрафники и только в виде особого наказания, потому что даже за повышенный паек и выходные дни заманить в это гиблое место обычных дозорных было невозможно. Сталкеры редко пользовались этим выходом: вентшахта была слишком узка, чтобы проносить через нее хабар. И все-таки если не успеваешь уйти с поверхности до рассвета или если ты ранен, а топать до стационарного павильона еще с километр, то любой, даже самый неудобный лаз в подземелья метро мог стать единственной надеждой на выживание. Но гораздо чаще в бронированную дверь стучали нечеловеческие конечности. На поверхности не было недостатка в желающих полакомиться теплым куском свежего мяса. Звериное чутье позволяло мутантам отыскать замаскированный вход. Как бы тихо ни сидел дозорный, находились создания, чующие его даже сквозь толщу бетона и стали. Именно по этой причине на пост ставили по одному: по предыдущему горькому опыту было известно, что шести часов молчания не выдерживал никто. Рано или поздно напарники неизбежно начинали разговаривать, провоцируя хищников на более активные попытки добыть пищу. Почти каждую ночь очередное отродье пыталось пробиться к вожделенной добыче. Большинство просто скребли по металлу, бессильно рыча от злобы и голода, однако находились и такие, что всерьез пытались проломить десять сантиметров закаленной стали. Один раз даже пришлось менять дверь целиком. Точнее – то, что от нее осталось. Экземпляр оказался на редкость крупным и настойчивым…
Поежившись, мужчина постарался изгнать тревожные мысли. Сегодня его одолевали особенно нехорошие предчувствия. До конца дежурства еще далеко, а если и дальше вспоминать ужасы постъядерного мира, то оставшиеся часы растянутся в бесконечность. Тем более, успокоил он себя, все не так страшно. Главная, если не единственная, как ему говорили, причина гибели дозорных – шахта, уходящая вниз, к перегону между Комсомольской и Красносельской. Если упасть, лететь придется долго. Достаточно, чтобы вспомнить всю подземную жизнь, не шибко богатую на события.
Человек в респираторе инстинктивно отодвинулся подальше от черной дыры в полу, из которой торчали поручни лестницы. Интересно, как отреагирует дежуривший внизу на упавший сверху труп? Ведь напарник все-таки был, но не здесь, где он так нужен, а там, в туннеле. Однако, где безопаснее, еще можно поспорить. Наверху вечно голодные мутанты, а внизу – собратья по виду, готовые убить
