талоны есть? – осведомилась толстая.
– Вот эти, с Красносельской, принимаете?
– Не знаю даже… Раньше-то не велено было, а теперь как? Не было еще распоряжения вас кормить, – толстуха смотрела на Кирилла с сомнением.
– Я Зорин, ординарец Сомова, – сказал он, прибегая к уже проверенному вранью. – Распоряжение сегодня же вечером получите. Вот только доложу, кому надо. А пока дайте попробовать, чем вы тут народ травите!
– Проверка, что ли? Так бы сразу и говорили, – проворковала толстуха. – У нас все в порядке, все по нормам… Вот извольте сюда присесть.
– Мне некогда тут, на допрос надо. В тюрьму. Так что как-нибудь упакуйте еду.
– Сухпай дать? Или вот, могу в котелочек, а потом заберу посуду из тюрьмы-то… – засуетилась повариха, исчезая в помещении кухни и гремя там кастрюлями.
– А поскорее можно? – Зорин уже приплясывал от нетерпения. Ему казалось, что с каждой минутой голод мучает Иринку все больше, а эта, толстозадая, даже не думает торопиться.
– Вот кашка с грибочками, даже мяско в ней, – тетка улыбалась, по-видимому очень довольная, что проверка так быстро покидает ее территорию. – А вот тут, в тряпочке, шанежки, и ложка завернута. Приятного вам аппетита!
– Спасибо, – Зорин буквально выхватил из протянутых рук потертую миску, накрытую крышкой, с лежащим на ней свертком.
– Вы уж доложите там, что у нас все по нормам… – донеслось ему вслед.
Но далеко уйти он не успел.
– Молодой человек…
Зорин обернулся. Перед ним стоял незнакомый старичок.
– Что такое? Я очень спешу! – только вбитое в подкорку уважение к пожилым людям мешало юноше отстранить деда с дороги.
– Буквально одна минутка, – заговорщицки подмигнул тот. – У вас невеста есть?
– Невеста? – переспросил Зорин.
– Ну, подруга там… Красавица, наверняка? – глаза деда утонули в хитром прищуре.
Кирилл буквально опешил от такой проницательности, не понимая, как его потаенные мысли стали известны этому сморчку.
– Уж поверьте жизненному опыту, ничто так не радует женщину, как дорогие вещи, – продолжал незнакомец, а потом быстро посмотрел по сторонам и предложил: – Давайте уйдем с прохода?
Кирилл ничего не понимал, но все же позволил увлечь себя к стене.
– Вы не подумайте ничего такого, я не пьяница… и не вор, – добавил старик, когда юноша остановился. – Это подарок.
Он вытащил из-за пазухи какую-то вещицу.
– Вы только гляньте, какие красивые! Очень красивые… женские… – перед носом Кирилла покачивались маленькие часики, украшенные мелкой россыпью сверкающих камешков. – Знаете, кто мне их подарил?
«Спекулянт… позор рода людского… ужаснейший человек… Что они развели здесь, на Сталинской?» – мелькнуло в голове.
– О-о-о, молодой человек, эти часы подарила мне сама Лыкова! – продолжал
