на детях.
Сквозь приоткрытые двери сочится быт местных. Женщины в длинных платьях стряпают обед, ребятишки играют на коврах, старики задумчиво курят в окно. Мужчин мало – они, наверное, на работе.
Над нищим кварталом ввысь устремляется ракета минарета. Иду к ней. Вот первая в моей жизни настоящая огромная старинная мечеть. Постойте-постойте. Это же… Чёрт, почему она так похожа на церковь?
Могущественное рыжее здание с острыми углами выглядит так, будто с него сбили купол (и спесь) и заместо него грубо всадили острую башню с полумесяцем. Не удивлюсь, если так оно и было. Жутко.
На меня всегда наводят холодящий ужас религиозные распри. Мне непонятно, как это – враждовать из-за веры. В моём идеальном мире люди живут в согласии, а верующие, поскольку они нравственно выше других, усмиряют остальных, если их заносит. Не дубинками усмиряют, а примером и увещеваниями. Каждый член общества должен осознать, что насилие и рознь – его личные враги, потому что мы, как народ, как общность, как социум, ничего хорошего с этого не поимеем. Реки крови только, слёзы и, столкнувшийся с реальностью, поздно прозревший, выветривающийся фанатизм.
За свои несколько часов на этой стороне острова я ещё успеваю попасть в замусоренный парк, изучить красивые памятники неизвестным мне людям, насладиться тысячей турецких флагов над каждой дыркой и даже полазить по разрушенному изнутри некогда жилому дому. Пол первого этажа провалился, и я чуть было не свалился вниз. Но в целом мне понравилось.
В супермаркете я попытался купить сувениров, но продавщица жестами объяснила мне, что евро они не принимают – только лиры. Об этом я не подумал. Но без подарочков никого не оставил, и накупил на обратном пути ближе к границе магнитных книжных закладок с бабочками и Ван Гогом. Ван Гога у меня Юля сразу же отжала! Мои пальцы – клянусь! – отдавая его, держались за закладку прищепками, но она – женщина сильная, всё равно выхватила. Годы труда на дачном участке дают своё.
Оказавшись снова на греческом Кипре, первым делом высматриваю подругу в толпе туристов. Её нигде нет. Тогда иду вверх по улице и заруливаю в KFC, который ещё даже не открылся. Сотрудник забегаловки говорит по-английски и объясняет мне, что они открываются сегодня чуть позже.
– Хорошо, – говорю, – можно мне сходить в туалет?
– Конечно, – парень дружелюбно улыбается и объясняет, куда на втором этаже повернуть.
Там я писаю в чистой кабинке, мою руки в раковине и умываю лицо. За время путешествия на ту сторону я здорово устал и вспотел немало, скажу я вам! Надеюсь, хоть не воняю.
Спускаюсь в нижний зал и подключаюсь к вай-фаю. Юля уже написала в мессенджере, что ждёт меня у моста, где мы попрощались с Соней. Там же девушка должна нас забрать через час. Она ехала в столицу по делам, а нас захватила, поскольку мы хотели везде погулять.
Набираю в ответ сообщение: "Я уже здесь. Иду!"
Подхожу к намеченной остановке.
