можно было с точностью до столбца знать, что напротив стола на кухне и возле туалета мы можем снова узнать о тяжелых воинских буднях рядового Петрова. А, к примеру, перед включателем света в коридоре и в спальне родителей, около изголовья их кровати, «окунуться» в осенние учения по стрельбе из тяжелых орудий.
Я тогда дружила, точнее, старалась дружить, хотя бы для видимости с одной девочкой из старших классов по имени Ксюша. Почему дружила из видимости? Да потому что мы были совсем разные, но, когда она сказала, что через два месяца ее ангорской кошке «привезут» жениха и скоро они будут раздавать котят, я тут же задалась целью- «Хочу котенка от белоснежной кошечки!»
Наверное, Вам это покажется расчетливым и жестоким, да, пожалуй! В стране, где со мной хотели дружить только из-за того, что узнавали, что я «из-за границы приехала» и слово «жвачка» имело магическое значение, хотя на прилавках было «шаром покати», да, вся моя доброта и доверие к людям за год куда-то быстро «испарилось». Я старалась дружить с теми, кто, как и я был «оттуда» и мы очень хорошо понимали друг друга, а остальные нас больше ненавидели. А когда наши новые «шмотки» и «прикиды» стали не модными и в страну хлынул «китайский ширпотреб» мы уже стали подростками и дружили по-настоящему.
Я немного «ушла» от темы. Так вот. Я так не и дождалась своего ангорского котенка, потому что котят решили продать, а у меня не было денег…
Возвращаясь в тот день со школы, я вся расстроенная решила сократить путь через сквер, где и увидела, точнее, услышала дикие душераздирающие крики моей Машуни. Под кустом крапивы сидел маленький котеночек и истошно мяукал. Она выросла в красивую «сибирячку», с шоколадно-коричневым окрасом и пушистой шерсткой. Она прожила с нами восемь лет.
Эта была потрясающая и дико любвеобильная кошка, избравшая главной своей целью –Любовь. Они обожала Папу и не только
Каждые четыре месяца она устраивала нам «истерики», и мы ее выпускали на улицу. Проведя там неделю – другую, она возвращалась и снова беременная. Каких только цветов мы не раздавали котят: наполовину сиамских, полностью черных, пятнистых и белоснежных, видно наша «красотка» была не очень разборчива в своих порочных связях и отдавалась своим возлюбленных со всей душой
Я была для нее не только как младшая сестра, которая порой плакала у нее на боку от не разделенной любви, от прочитанного романа или просто послушав грустную песню по радио. Она даже меня воспитывала. Когда мне совсем не хотелось делать заданные уроки, она в зубах приносила мне тетрадки и клада к ногам и если в ближайшие десять минут я не начинала заниматься, то все тут же превращалось в «труху» и восстановлению не подлежало О чем я не раз жалела..
Я также являлась для Машуни почетной акушеркой и только мне она доверяла все «повитухины дела» и первой увидеть только что родившихся котят.
Маша, это была наше все! Для Папы – отдушина, которая не спрашивает про зарплату, ведь в стране не у кого нет денег и не отдает приказы
