надо иметь! – хохотал Серёга. – Закусывай, а то наклюкаешься!
Тишка не послушался опытного Серёги и наклюкался.
Утром друзья проснулись от громких причитаний тётки Оли. Она стенала над котом:
– Тиша, что с тобой?
Кот лежал пластом. Умирал. Его всегда холёная пышная шерсть, которую едва не каждый день вычёсывала хозяйка, выглядела свалявшейся куделей… Ни лоска, ни блеска, ни красоты.
Не оклемался кот к вечеру, когда Серёга с Толей вернулись из института.
– Даже валерьянку не хочет, – жаловалась на недуг любимца тётка Оля. – Не знаю, что и делать?
Друзья помалкивали о причинах недомогания кота. Тишка отошёл к вечеру следующего дня.
И всё бы ничего, кабы Серёга не проболтался тёте Лизе под строжайшим секретом. Та принесла пирожки, тётка Оля опять ушла на дежурство, Серёга уминая пирожок, расслабился и проболтался.
– Тиша, ты зачем так напугал хозяйку? – спросила кота тётя Лиза.
Серёга возьми и скажи про Тишкину страсть к алкоголю.
На следующий вечер, тётка Оля встретила вечером студентов суровым:
– Так, друзья хорошие, мне такие квартиранты, которые изгаляются над слабыми животными, не с руки. Я к вам, как к сыновьям, а вы удумали кота спаивать! Да где это видано, чтобы бессловесную тварь силком приучать к выпивке…
Серёга пытался просить прощения, дескать, бес попутал. Ничего не помогло – тётка Оля была непреклонна.
– Вы не дети малые, – гвоздила квартирантов, – понимать должны, кот животное нежное, хрупкое, а вы его алкашом подзаборным делаете.
– Мы думали, раз валерьянку употребляет, ему и пятнадцать капель не повредит.
– Ты не равняй лекарство с алкоголем! Всё – съезжайте!
– Подождите хоть недельку, – слёзно просил Толя, – жильё найти!
– Дня лишнего видеть не желаю. Чтобы утром духу вашего не было.
Пришлось собирать чемоданы. Дней десять жили друзья нелегальщиками в общежитие, потом нашли полдома в частном секторе. С печкой, углем, водой с колонки…
Первое коронавирусное отступление
Первый звонок прозвенел в марте, когда Толя Ройтер с братом Шурой и компанией омичей, именующей себя «шерегешнутые», катался в Шерегеше. Днём носились с «Доллара», «Мустага», «Булочки», «Лба», а вечером шли в баню всей компанией. Пиво, гитара, горячий берёзовый веник. Пели песни, вспоминали забавные случаи из не короткой жизни…
А утром снова на гору, гдесогласно песни Юрия Визбора:
Там где лыжники
летят по снегу,
где неистовое солнце
о щеку красотки трётся щекой…
Было солнце, величественные ели Горной Шории, которым безразлично из какого крутого склона произрастать, всё одно тянутся сугубо вертикально в небо. Мимо них носились на лыжах и досках в ярких костюмах
