оно что, – подумала Нина Степановна. – Значит, все-таки не Антон, а Дима. Ох уж этот Дима!»
– Я сама хочу в кладовку с Димой! – всхлипнула Катенька. Нина Степановна едва заметно улыбнулась. Первая любовь. Катенька не понимает, что с ней происходит. Она видела, как краснеют другие, а теперь и сама будет.
– Скажи ему, – посоветовала Нина Степановна.
– Я боюсь, – проговорила девочка и еще раз всхлипнула. Слезы перестали течь, она с надеждой посмотрела в доброе лицо Нины Степановны. – Скажите вы ему.
– Сказать? Хорошо, скажу.
– Нет, – испугалась девочка. – Да. Нет. А он…
– Что он?
Лицо Катеньки стало серьезным и каким-то взрослым. Дорожки на щеках высохли.
– Он же Свету любит.
«Ему всего восемь лет, – хотелось сказать Нине Степановне. – Это не навсегда!.. А в семнадцать лет – навсегда? – вдруг подумалось ей. – А в пятьдесят? Не все ли равно, сколько лет? Кажется, что любовь в восемь – это несерьезно. С высоты взрослого возраста кажется. А вон какие глаза у Катеньки: серьезные и грустные. Мда…»
– Давай соберем букет из листьев, и ты ему подаришь завтра? – предложила женщина. – Может, он догадается, что ты его…
– Тссс! – Катенька приложила палец к губам и глазами, полными укора, уставилась на нее. – Это Большой Секрет.
Нина Степановна улыбнулась девочке, показала жестом, что закрывает рот на замок, нагнулась и подобрала красивый оранжевый лист. Катенька все с тем же грустно-серьезными выражением на лице принялась собирать листья. А ведь это самая смешливая и шумная девочка в классе! Вот что с людьми делает любовь.
Глава 6, в которой Нина Степановна постучалась, ей сказали «Войдите», а сердце в клетку вернулось в ящик, дополненное и исправленное
На двери была табличка: «Психолог», и Нина Степановна постучалась.
– Войдите.
Она вошла. Со школьным психологом она уже разговаривала, но просто, между делом, по всяким пустякам. Перебрасывалась ничего не значащими фразами. А сейчас пришла по делу.
– Здравствуйте, – сказала она и сразу как-то сникла. С чего начать? Что можно сказать, а что лучше скрыть?
– Проходите, пожалуйста, Нина Степановна, – психолог указала на стул.
Она села, уставилась на свои покрасневшие от воды руки.
– Я вот посоветоваться хотела, – пробубнила себе под нос не поднимая глаз.
– Смелее! Я здесь именно для этого, – подбадривала та.
– Это такой вопрос… деликатный. Как бы сказать…
– Говорите прямо. Все, что вы скажете, останется в стенах этого кабинета, уверяю вас.
– Тогда… – Нина Степановна подняла взгляд на психолога. – Инна Павловна… Вы сказали, надо говорить прямо. Так вот, я влюбилась.
– Это же прекрасно!
– Но я не знаю, что теперь делать, – Нина Степановна с надеждой взглянула на Инну Павловну. Вероятно, на психолога все смотрят с надеждой,
