самыми породистыми быками-производителями, и Пээтер мог еще благодарить судьбу за то, что не имел поэтического дара, ибо тогда женщины ему не дали бы покоя вовсе – эстонского поэта с меньшим числом детей, чем пять, найти среди членов Союза было трудно.
Последнее сравнение вызвало у Пээтера облегчение, и он подумал, что надо примириться со своей участью и быть великодушным, пусть Майре и Маргот получат свои алименты, они это заслужили, если не чем иным, то тем, что у них хватило ума предпочесть писателя бармену. Он тоже совсем уж на бобах не останется, столько, чтобы, получив и другой гонорар, за сборник рассказов, прожить вполне сносно, без всяких Кингисеппов и прочих халтур, примерно год, он получит, тем более, что потребности его не столь уж велики. «У тебя на столе коробка папирос и спички, стакан крепкого чаю и несколько книг», – процитировал Пээтер. На его меню это было, правда, не очень похоже, от курения он отказался давно и черному чаю, как известно, предпочитал воду с вареньем, но много не надо было и ему, только пару сот грамм голландского сыра в день, полбанки меда, полкило лесных орехов…
Подобные мысли ясно указывали, что пора подкрепиться.
Глава вторая
Дикий остров
Дача Вальдека находилась посреди деревни, это было одноэтажное дощатое строение вроде сарая – но какие особые требования можно предъявить к дому, которым пользуются не больше, чем полтора месяца в году? Даже вожди местного ЦК отдыхали в весьма скромных коттеджах, чего же ожидать от временной крыши доцента экономического факультета Тартуского государственного университета, не доломитных же стен и черепичной крыши, как в таллинском старом городе? Подобную помпезность могли позволить себе очень немногие, в основном, директора межколхозных строительных контор и опытно-показательных совхозов – сливки советского общества, да и они оформляли эти современные замки не как свое личное имущество, а как дом отдыха возглавляемого ими предприятия – надо быть осторожными, эстонцы всегда слыли народом доносчиков. Так что вигвам Вальдека был еще хоть куда, стены, правда, пропускали ветер, но это могло доставлять неудобства разве что осенью, когда через остров проходили такие бури, которые мужчин послабее сносили с ног, а сейчас, летом, немного сквозняка было даже кстати, крыша же, пусть и сделанная из щепок, была недавно отремонтирована и держалась хорошо, в этом Пээтер смог убедиться на прошлой неделе, когда два дня подряд лил дождь. Прочие блага цивилизации, кроме разве что электричества, отсутствовали вовсе, в доме не было ни газа, ни горячей, ни даже холодной воды, которую приходилось таскать из колодца, не было и канализации, если не считать за таковую водруженный посреди двора сортир, но Пээтер привык к аскетичным условиям, холодную воду он носил ведрами уже в Паганамаа, а горячей не было и в той мастерской, где они с Маргот ютились в первый год их сосуществования, что же касается удовлетворения обратных
