style="font-size:15px;"> – Вот, предупредил. Прости, что поздно. Этого ведь как бы нет. Об этом не говорят. А кто-то скажет – чепуха и выдумки.
– Драконы могут разговаривать, как люди?
– Как люди – не думаю. А почему ты спросил?
– Я слышал их разговор, – признался Ардай. – Там был дракон, и на нем сидела девчонка. И я говорил с ней. Или с ними. Говорил мыслями. Но не так, как если бы просто о чем-то думал, а по-другому…
– Вот как… – отец нахмурился, его густые брови почти сошлись на переносице. – Вот как. Это ничего. Забудь.
Ардаю пока не хотелось ничего забывать. Скорее наоборот.
– А кто рассказал тебе про драконов, отец?
– Я был знаком с женщиной из рода колдунов, – Гай пристально посмотрел в лицо сына, как будто размышляя, стоит ли продолжать. – По правде говоря… Интересно, тебе ещё никто не рассказал об этом? Сарита, например. Она, похоже, считает, что вся деревня проклята с тех пор, как в моем доме жила она. Видишь ли, это глупость. Ты согласен, надеюсь?
– Горная колдунья жила здесь? С тобой? – поразился Ардай.
Отец кивнул, отведя глаза.
– Она была моей женой. Очень недолго. Она умерла. Валента… была очень красивой, доброй, замечательной, и ничего колдовского в ней я не заметил. Она была такой же, как любая другая женщина. Так вот, она немножко рассказывала мне про драконов.
Некоторое время Ардай молчал, потом сказал:
– Я знал, что до мамы у тебя была другая жена. Но не слышал о том, что…
– Это понятно. Мы и не стремились к тому, чтобы об этом кто-то знал. Но Сарита знает. Так уж получилось.
– Значит, она поэтому злится на меня? Считает, что из-за нас – все несчастья с драконами, которые случились тут и еще будут?
– Да, примерно так. Постарайся не обращать внимания, – отец положил руку на плечо Ардая. – Кстати, ты упомянул, что говорил с драконом. Что же ты ему сказал?
– Что когда-нибудь оседлаю ящерицу. То есть дракона. Я сказал это девчонке.
Отец улыбнулся. А потом попросил серьезно:
– Не летай больше в потёмках. Пожалуйста, сын. Обещаешь?
Ардаю приснился сон, пугающий и волнующий одновременно. В этом сне он летал. Сначала просто летел, и было темно и немного холодно, а потом началась гроза, по телу заплясали ледяные капли и молнии вспыхивали совсем рядом. Ему почему-то было не страшно, а наоборот, даже весело, но потом он стал падать. Вот так, летел-летел, и вдруг оказался высоко в черном грозовом небе, один-одинешенек, а лететь не получается. И от несправедливости этого факта стало пронзительно, до боли обидно: почему он должен падать, если надо лететь?!
И он проснулся. Никакого дождя, никакой грозы. Он лежал на своей постели, отбросив легкую простыню, которой укрывался. Из открытого окна тянуло пряной утренней свежестью. Ещё не светло, но уже и не черно. Утро.
За дверью – шаги, голоса служанок, со двора доносилось лошадиное ржание. Ардай вскочил, быстро натянул одежду.
