похвалил он.
До конца вечера было еще три покупателя. Двое из них купили себе по микрофону со стойкой и звуковой картой, а третий присмотрел себе клавиши и обещал зайти за ними на следующей неделе.
Как я и предполагал, пошел дождь, можно было бы даже сказать, что ливень. Капли так сильно ударялись об асфальт, что даже отскакивали от него в разные стороны.
Рэм предложил нам закрываться, поскольку была очень маленькая вероятность, что кто-то придет покупать себе инструмент в такую погоду.
– Ребята, надеюсь, у вас есть зонты, а то промокните и простудитесь, – сказал Рэм.
– У меня есть, – ответил я.
– У меня нет, – тихо ответила Лунэсс.
– Это плохо, я пока без машины, так как она в ремонте, не смогу подвезти тебя. Может Джон тебя проводит? – сказал Рэм.
Вот это шанс мне выпал. Сама судьба хочет, чтобы я с ней пообщался. Заодно и выясню, может у нее не так все серьезно с тем парнем.
– Да, без проблем, – ответил я.
Попрощавшись с Рэмом, я раскрыл зонт, и Лунэсс встала под ним вместе со мной.
– Тебе снова к тете? – спросил я ее.
– Нет, домой к себе. Я к ней ходила, чтобы отпраздновать ее день рождения со своим двоюродным братом, который сюда ради этого приехал, – ответила она.
– То есть, тот парень, с которым ты вчера разговаривала, твой брат?
– Двоюродный брат. У меня нет родных братьев и сестер, – ответила она, улыбаясь.
Сказать, что я вчера, чуть не испортил наши отношения своими домыслами и догадками, ничего не сказать.
– Хорошо, куда тогда направимся? – спросил я ее с легкой радостью в голосе.
– Я живу на сорок пятой улице.
– О, так это же через две улицы от общежития. Пошли.
Для удобства она взяла меня под руку, и мы пошли по дороге, где никого не было, кроме нас и дождя.
– Расскажи о себе, – сказала она, посмотрев на меня с интересом.
– Я учусь в университете на направлении «Юриспруденция», а именно, на адвоката…
Я рассказал ей все, что думал, в особенности, что адвокатом быть не хочу, а также про соседа Мэта, который мешает заснуть каждый вечер. Также про то, что мне нравится общаться с человеком наедине. Именно в такой обстановке с большей вероятностью человек может по-настоящему открыться перед собеседником. Про то, что люблю слушать музыку и изредка напевать отрывки из песен. А еще, обожаю дождь. Он, словно, мне лучший друг, которому я всегда рад. Никто не хочет мокнуть под ним, никто не хочет касаться его кроме меня. Все испытывают меланхолию, когда он идет, я же становлюсь счастливым. Мне иногда кажется, что он поет, точнее, настукивает ритм, при этом каждый раз разный. То медленный и тихий, то сильный и громкий со страстью, а иной раз с опаской и грустью, или с весельем и торжеством. Я все это слышу, когда он стучит об асфальт, землю, крыши домов, деревья, цветы, да хоть вот сейчас об мой зонт. Под него хочется петь или танцевать.
– Теперь
