я все-таки сделал заказ.
Я так замерз, что первым делом в один глоток прикончил порцию виски. Он мгновенно согрел, но следом принялся творить вещи, о которых его никто не просил. В пабе не было больше прямых углов и прямых линий, картинка подернулась туманом, голоса стали далекими и глухими, я стал меньше, стены – выше, потолок таял в затянутом тучами, темном небе. Я прикрыл глаза, чтобы стряхнуть наваждение, и чуть не провалился в самый сладкий сон в своей жизни. Я был готов свернуться на жестком деревянном стуле и уснуть, но подоспел Майк. Алкоголь как средство приведения растрепанных чувств в порядок совсем мне не подходил.
– Когда ты успел так надраться? – удивился Майк, усаживаясь напротив меня.
– Я только что пришел.
– Тогда тем более объясни: когда ты успел?
Я молчал: говорить и тем более объяснять что-то было лень. Я забыл, зачем позвал Майка, отвлекая от очень важных дел, но умолчал об этом. Он смотрел на меня, не моргая.
– Я долго думал…– начал я, но Майк меня прервал. Он подозвал официантку и заказал две порции жареной рыбы с картошкой.
– Еще виски? – спросила она, заметив, что мой стакан пуст.
Я энергично кивнул, но Майк вновь вмешался:
– Нет, спасибо, достаточно.
Он скрестил руки и молча уставился на меня. Только я попытался открыть рот, как он вновь меня оборвал:
– Сначала придешь в себя, а потом будем разговаривать
– Но у тебя же совсем немного времени сегодня, – невнятно произнес я. Майк не отреагировал. Я поднял руки, признавая поражение.
Угол наклона стола заметно сократился после того, как я расправился со своей порцией, не заметив вовремя, какой она была огромной.
– Давай, рассказывай, – велел Майк.
– Эммм…я много думал сегодня…
– Нет, расскажи, как ты оказался в пабе, да еще и в таком жалком виде.
Я хотел ответить, что это не имеет значения, но, в таком случае, мне нечего было сказать Майку.
– Сегодня я пошел в расхваленный тобой книжный и увидел там Робин.
– О, как она? Мы собираемся в кино на днях, не хочешь с нами?
– Могу сказать только, что она жива.
Мы еще помолчали.
– Я сбежал.
Глаза Майка округлились, и он привстал со стула.
– То есть я зашел, увидел ее и вышел. Не беспокойся, она меня не видела, – аргумент слабый, но этого хватило, чтобы вернуть Майка на его место.
– И как ты мне это собирался объяснить?
– Объяснить? Я не собирался тебе ничего объяснять.
– А должен бы.
Голос Майка звучал так, словно кто-то с наслаждением царапал камнем стекло.
– Что ты хочешь услышать? Как я не стал разговаривать с кем-то, с кем разговаривать не хотел? Ну прости.
– Что
