и ясному пониманию? И вообще – как он мог выдумать вещи, никак не пересекающиеся с бытом людей ни того времени, ни нашего?
Уточнив ещё раз, что переводы всех древнейших текстов не могли быть точными по нескольким известным нам причинам, мы можем прийти к неожиданному выводу: первоисточник был простой и бесхитростной записью хроники событий, предшествовавших появлению человеческой цивилизации, а фантастика в тексте появилась из-за невозможности сделать адекватный перевод его по причине иного уровня образования и культуры переводчиков.
Первоисточник этот, вполне возможно, был написан ещё в Атлантиде, когда можно было воспользоваться живыми рассказами самих астронавтов, полностью откровенных с атлантами; хотя тут необходимо делать некоторые скидки на то, что никак нельзя им было не учитывать уровень своих слушателей, безусловно, способных осилить лишь какую-то общую схему. Не думаю, впрочем, что и мы могли бы сейчас, в наше время, понять намного больше.
Однако мог этот текст родиться и в гораздо более поздние времена вторых колонистов, когда ещё живы были потомки атлантов, которые могли воспользоваться первоисточниками либо некими обрывками сведений, видимо, уже искажённых временем, из-за чего и получился текст несколько неясным. Но суть не в прикидках времени рождения текста, определить которое – совершенно безнадёжная затея, а в том, что в те давние и фантастические времена вряд ли могли появиться посторонние темы для фантазий, так как сама повседневность и недавнее прошлое атлантов были перенасыщены материалом, дававшим множество поводов для осмысления и воплощения на бумаге с целью закрепления навеки того, что после отлёта астронавтов неумолимо ускользало от людей с каждым годом и с каждым веком…
И, стало быть, нам остаётся лишь доверять полностью варианту создания разумной жизни на Земле, описанному в древнем этом тексте. При том, что у нас тут же возникает масса непростых вопросов, ответы на которые, если бы они были сейчас произнесены, были бы нами наверняка не вполне правильно поняты. А главное – взрослая самостоятельность, которая придаёт нам творческих сил и уверенности в себе, могла бы уступить место неопределённости и крайне прискорбной зависимости от чужой воли, к ожиданию, если не поводырей (а ими могут стать любые авантюристы!), то новых намёков Свыше, которых просто не может быть!
Надо-надо теперь нам как можно быстрее вернуться к рассказу о Прометее, а то уже вторые колонисты промелькнули мимо нас, когда мы и первых-то не видели.
Напряжённый труд команды Прометея по созданию из «царя природы» разумного человека начал постепенно приносить результаты: атланты научились использовать разум для решения насущных задач и твёрдо держаться своего нравственного стержня. Учёба стала интересовать их, а творчество – давать свои плоды. Необходимо было оставаться с ними ещё некоторое время, пока государственность атлантов укрепилась бы на острове окончательно, приблизившись к
