что не будем чересчур затягивать с поисками.
–Очень радужная перспективка. Я просто в неописуемом восторге! – буркнул Нэш.
Батискаф застыл на краю полыньи, за которой находилась вода затянутая тонким слоем льда. Постояв несколько секунд, батискаф шагнул вперед и с глухим треском проломил тонкий лед. Он безмятежно погружался в ледяную пучину, тогда как у Нэша дух перехватило, когда о лобовое стекло разбились тугие потоки воды, обхватывая в ледяные объятия стальной корпус. Дальше последовало весьма продолжительное погружение в полной темноте сквозь толщу океана. Мощные прожектора освещали водное пространство не дальше чем на несколько метров. Изредка лучи выхватывали жутких обитателей глубин, которые не меньше людей хотели избежать знакомства. Тьма давила на разум, пробуждая потаенные страхи перед неизведанной пугающей стихией. На пятикилометровой отметке ближайший от Нэша прожектор внезапно лопнул, будучи раздавленный чудовищным давлением воды. Второй прожектор еще держался, но неизвестно как долго сможет противостоять давлению. Потеря прожекторов не сильно волновала Новака, ведь батискаф был снабжен кучей приборов визуального наблюдения и контроля, включая тепловизоры, сканеры сигнатур и эхолокаторы.
–Долго нам еще болтаться над бездной? – не выдержал Нэш. – С каждой минутой мне становиться все тревожней на душе. На какую глубину рассчитан этот пузырь?
Новак внимательно посмотрев на Нэша, решил пощадить его чувства, поэтому ответил на полном серьезе без тени шутливости:
–Мы прошли всего полпути. В этом месте максимальная глубина всего десять километров. Наша посудина может выдержать нагрузку не больше двадцати, так что у нас остается солидный запас прочности. Не стоит переживать за его целостность…
Второй прожектор с глухим хлопком лопнул и погас. Нэш непроизвольно чертыхнулся и постарался привести свое сердцебиение в порядок. Теперь их окружила полностью непроглядная тьма. Снова потянулись томительные минуты ожидания, нарушаемые едва ощутимыми толчками, будто батискаф пыталось захватить и унести сильное встречное течение. Потом начался громовой звук, словно кто-то скреб когтями по внешней броне. Этот кошмар полной неизвестности, по мнению Нэша, продолжался целую вечностью, хотя на самом деле прошло не больше двадцати минут. Волнение росло, а вместе с ним просачивался в душу липкий страх.
–Может быть, пришли пора раскрыть карты? – Нэш сделал новую попытку достучаться до совести Новака, не сводя напряженного взгляда с показаний приборов показывающих глубину. – Это уже не смешно Джон! Я действительно начинаю волноваться за наши жизни…
Последовал сильный толчок, пробежавшийся судорогой по всему стальному корпусу батискафа. Последовала серия глухих звуков похожих на рокот сминающегося под водой металла. Свет в кабине на несколько секунд погас, но почти сразу переключился на красное аварийное освещение. Нэш боясь пошевелиться, вцепился мертвой хваткой в поручень кресла.
–Что
