глаза – голубые, точно след звездолёта перед гиперпереходом.
– Уже не тот, но когда-то был им, – ответил я. – А ты кто?
Мне было не особенно интересно. Тогда она казалась слишком молодой.
– Меня зовут Гортина, мы с Мими учились вместе, – сказала она, тряхнув волосами цвета звезды спектрального класса К.
– А, это многое объясняет.
– И что же это объясняет? – Тогда я впервые увидел эту улыбку сфинкса.
– Ты знаешь, кто я. Это раз. Ты находишься здесь, хотя на члена семьи не похожа. Это два. Ты такая серьёзная девочка. Такими бывают только молодые юристы. Это три.
Внезапно она рассмеялась. Так по-ребячески звонко, что я тоже улыбнулся.
– И откуда тебе так много известно про юристов?
– Из печального личного опыта, – пожал плечами я. – Моя первая жена была прокурором Конфедерации.
– Первая? Были ещё?
– Да, была вторая, но это тоже дела давно минувших дней.
– То есть знаменитый компьютерный гений ещё и сердцеед?
Я скривился. Терпеть не могу неправильных формулировок. Видимо, не просто так я схожусь с юристами.
– Вообще, я специалист по распределённым пикосистемам, а в Лабиринте был главным архитектором электроники. Так что формально старина Дедал лишь один из тех, кто его проектировал.
Она, казалось, не пропускала ни единого моего слова.
– Я тоже скоро стану прокурором Конфедерации. В Туманности Омега. Точнее, пока только помощником прокурора, – сказал она всё с той же загадочной улыбкой.
– А ты смешная серьёзная девочка.
Мы гуляли до самого утра. Так начался наш роман. Это было прекрасное время. Мы удивительным образом подошли друг другу. Она, молодая девочка, ищущая большого и прекрасного мира. И я, усталый и пока нестарый, ищущий спокойствия. Встретились на райской планете, и каждый из нас понимал, что мы случайные гости в судьбе друг друга.
***
Дни летели один за другим, и я уже уверился в том, что мои преследователи окончательно отстали. В конце концов, связи в кругах контрабандистов и путешествия по фальшивому паспорту должны были запутать погоню. Моя райская жизнь была прекрасна, Горти была нежна и страстна. Мы вместе проводили ленивые дни и горячие ночи. Через месяц она переехала в моё бунгало.
А ещё пару дней спустя ко мне пришёл Паоло Кокал. Как обычно, он предпочёл начать разговор с малозначащих вещей.
– Ты не против, если завтра будет дождь?
– Как пожелаешь, дожди – это хорошо, – сказал я. Было очевидно, что это вступление. Ну-ну, пусть покружит.
– Слышал, Гортина переехала к тебе.
– Да, наш роман давно секрет Полишинеля.
– Тебе по-прежнему нравятся юристки?
