нельзя было полюбить. Он знал, что некрасив, а постоянные издёвки и насмешки из прошлой жизни не раз его в этом убеждали. Нелегко поверить, что за столько лет в тебя впервые кто-то влюбился. В тебя. Невозможно. Она считала его мудрым человеком, хоть не понимала и половины его заумных рассуждений. Но это была не мудрость. Это был страх. Страх довериться и ошибиться. Страх признаться себе, что для него это уже больше, чем дружба. Что имя Алиса значит для него теперь гораздо больше, чем прежде. Он не знал. Не мог понять. Но чувствовал. Любовь – слишком громкое слово. Влюблённость, наверное, тоже. Но что это тогда?
Перед его глазами, мёртвым и пустым взглядом уцепившимся за ночной лес и укрытые тьмой поля за окном, словно кадры красивого кинофильма, проносились воспоминания.
Дождь. Нет, даже сильный ливень, роем тысяч холодных стрел обрушившийся на их маленькое царство. Он и она, со всех ног бегущие домой, к спасению, и сидящие после всего у тёплого камина, промокшие и замёрзшие, пока по пыльным стёклам, словно пулемётная очередь, бьют и стекают, как слёзы по щекам, капли дождя.
Тёплый и мягкий безветренный снегопад, под которым они, держась за руки, гуляют поздним зимним вечером средь заснеженных и высоких деревьев, пока ей на лицо опускаются похожие на светлячков, снежинки. Его хрупкая и нежная, как котёнок, маленькая принцесса, лежащая с ним под одним пледом, положив голову ему на плечо и засыпая, пока он читает ей сказки и гладит по волосам.
Дни, когда небо было свинцовым, а в округе бушевал сильный ветер, гнувший верхушки деревьев, и настойчиво стучался в окна и двери, пугающе завывая снаружи, а он прижимал к себе перепуганную и трясущуюся от страха Алису, успокаивая и говоря, что всё будет хорошо, что это всего лишь ветер.
– А с нами точно ничего не случится? – подняв к нему распахнутые от ужаса глаза, спросила она.
– С тобой – точно. Обещаю
Тогда же они отыскали в погребе, где спрятались от новой напасти, несметные залежи пыльных бутылок вина, и вдвоём напились, впервые его попробовав. Это было странное и приятное ощущение, хоть Эндрю и нашёл вкус вина довольно мерзким – ему даже стоило больших усилий не кривить от отвращения рожицы, которые Алису только смешили. Однако, они решили, что надо будет это как-нибудь обязательно повторить.
Было ещё много чего, и всё это за один лишь год. Он вспоминал, как они вместе собирали ягоду в лесу или заранее посеянный урожай, и как было им весело вместе; как вместе пытались готовить, чуть не спалив весь дом, ведь оба не умели и терпеть не могли это дело. Как купались и плескались в озере или просто по полдня беззаботно нежились на траве, мечтательно глядя в голубое безоблачное небо над головой и болтая о всякой всячине. Как справляли её день рождения, на которое он подарил ей собственноручно сделанный из дерева медальон в форме сердца, а всего спустя пару дней уже наряжали ёлку и праздновали новый год.
– Прости, но я думаю, Санта в этом году не приедет, – сказал он, презентуя ей новые рукодельные подарки. – Тем более, что мы поступили скверно. Наверное, следовало остаться дома,
