Так что едем!
– Что, прямо сейчас? А завтрак? – возмутился Костик.
– Поедим по дороге! Кубете купим!
– А чего это?
– Собери мою сумку!
В дороге они действительно остановились у придорожного кафе и купили по кубете: госпожа Альфия с бараниной, а Костик с говядиной. От запаха слоёного пирога с мясом и картошкой у него слюнки потекли.
– Сытная начинка, – заметил он, допивая чай из картонного стаканчика.
– Вкус детства, – вздохнула она, передавая ему салфетку.
– Я не помню. Мама больше борщ варила. А вы из Крыма? Из Бахчисарая?
– Да. Из Бахчисарая. Поехали.
– К вам домой? В родные, так сказать, пенаты?
– В ханский дворец. Сумка!
Костик подхватил сумку и снова пристроил её на заднее сиденье. Госпожа Альфия отправилась в дорогу с двумя сумками – легкомысленной крошечной алой сумочкой на длинном ремешке и с внушительной чёрной, в которую Костик собрал кошелёк, пакет с шалью, мини-аптечку, очки для чтения и солнечные, бутылочку с водой, пару журналов и пару блокнотов, и которую он сам же должен был носить.
Во дворце им выдали билеты с картинкой и заставили пройти через рамку.
– Как в аэропорту, – заметила романистка, – как всё изменилось! Боже, а это что за уродство? – воскликнула она, увидев нависающую над древним дворцом ханов Гиреев внушительную конструкцию из металлических труб.
– Реставрация. Дворец разрушается, узоры на стенах гниют под дождями, вот и строят над ним защитный купол, – пояснил Костик.
– Были унесённые ветром, – пробормотала она, разглядывая площадь, – а стали придавленные железобетоном. Уходит из жизни поэзия трагизма утраты.
– Да не, наоборот, это чтоб не утратить, а сохранить! Не драматизируйте!
– О боже, это фарс какой-то, – покачала она головой, – шоу неандертальцев.
Подождав, пока экскурсовод уведёт народ из внутреннего дворика, она подошла на своих невероятных шпильках к пятисотлетней шелковице и, дотянувшись через резную оградку, погладила шершавый ствол.
– Нельзя, наверное, – заметил ей Костик, оглядываясь.
– Вам нельзя. А мы с ней давние подруги. Нельзя не поздороваться.
Костик усмехнулся.
– Только не говорите, что вы с ней вместе ещё крымских ханов помните.
– Нахал! – возмутилась госпожа Альфия и тут же потребовала, – фото!
Костик живо щёлкнул её на навороченный смартфон рядом с деревом.
У него вдруг промелькнула какая-то мысль, но он не успел её поймать, а госпожа Альфия уже прошла в гаремный сад мимо соколиной башни.
В покоях летней беседки и затем в гареме он заворожено рассматривал манекены в костюмах хана, его жён и детей, расположенных на старинных сундуках и на коврах в окружении медной и латунной утвари, резной мебели и посуды ручной росписи. Ясно было, что манекены, но смотрелось аутентично.
