военного округа». В центре картины как раз и изображён Железин, тщательно ведущий протокол заседания. Правда, все присутствующие изображены так, будто Железин руководит заседанием, а не ведёт протокол. Но что вы хотите? Социалистический реализм!
Ведя протокол, Железин обратил внимание на невысокого роста кавказца, который мало говорил, но внимательно следил за происходящим. Громыхал и бил кулаком по столу Ворошилов, спокойно возражал ему Снесарев, а кавказец сидел спокойно и курил трубку, хотя было видно, что он был на этом заседании далеко не последний человек. После совещания Железин подходил к каждому, кто выступал на совете и записывал их имена и должности, при необходимости переформулировал текст выступлений.
Подойдя к кавказцу, Железин обратился к нему так:
– Привет земляк.
– Здравствуйте, товарищ, – спокойно ответил кавказец, и вяло пожал протянутую ему Железиным руку.
– Я – Железин, из Глупова.
– А я – Сталин, – кавказец помолчал, и добавил. – из Москвы… А что, товарищ Железин, вот тут Троцкий беснуется, кричит о том, что мы зря давим на бывших царских спецов, даже термин такой придумал – «спецоненавистничество». А мы считаем, что надо снимать к чёрту всех этих Снесаревых. Мы думаем, что военрук Снесарев очень умело саботирует дело. Он и его помощники из царских офицеров не могут, не хотят и не способны стоять за дело революции, защищать пролетариат и крестьянство. Поэтому и не переходят к активным военным действиям. Как Вы думаете, товарищ Железин, кто прав – мы, военный совет Северо-Кавказского военного округа, или Снесарев с Троцким?
Имя Троцкого вызвало душевный трепет у Железина, который сразу же вспомнил о судьбе несчастного Ситцева-Вражека, и он хотел было ответить, что, конечно же, товарищ Троцкий прав, но вовремя подавил в себе животные инстинкты, и, внимательно посмотрев в глаза собеседнику, сказал:
– Я думаю, что Вы правы, товарищ Сталин. И военный совет Северо-Кавказского военного округа во главе с Вами.
Сталин довольно засмеялся и, по-дружески похлопав Железина по плечу, вполголоса произнёс:
– Вот и дальше придерживайся этих взглядов… Железин. Не пропадёшь. А Троцкого ты не бойся, мы и не таких видали, верно?
– Верно! – Радостно ответил Железин.
– Так что там у нас с протоколом? – Спросил Сталин, – Подписывать его будешь ты, товарищ Железин и я как ответственный от СНК за проведение продовольственной диктатуры на юге России. Это – ненадолго. Скоро я буду здесь главным. Давай пойдём в мой кабинет и посмотрим, что ты там успел записать…
Прошло три месяца с тех пор, как глуповцы влились в состав Царицынского участка фронта. Снесарев требовал от всех командиров безусловного подчинения и выполнения приказов командования. Ворошилов отказывался это делать, ссылаясь на то, что ему, старому революционеру виднее, чем старому царскому приспешнику. Сталин поддерживал Ворошилова.
