явно обновили в текущем году свой интерьер, ибо аналогичных направлений было выдано столько, что проходной балл стал даже выше общего. Причем я и пытался его получить именно для облегчения поступления, не задумываясь о перспективе трудоустройства. Хотя эти радужные перспективы были разрушены уже на третьем курсе, когда в аудиторию зашел представитель краевой прокуратуры и громогласно провозгласил о разрыве договорных отношений с абитуриентами в одностороннем порядке. Видать, прав был «мой» прокурор – кадры не нужны, преступность необходимо сохранять на прежнем уровне.
Как бы то ни было, на юрфак я поступил сам, набрав нужное количество баллов (ЕГЭ тогда еще не было), как порядочный студент, научился там пить и курить, однако за зачеты и экзамены не платил ни разу. Получив диплом, я оказался выброшенным в море таких же никому ненужных юристов по уголовному праву, как и я. Водрузившись на корочку диплома с парусом из вкладыша с оценками, меня бросало по океану невостребованных профессий, прибивая то к одному, то к другому берегу, но я никак не мог бросить якорь. Читая объявления о трудоустройстве, я всякий раз возвращался мыслями к службе в милиции. Меня останавливали лишь брошенные за столом слова бати: «Позор, что у меня сын будет – мент!» К тому же я еще не прервал контактов с однокурсниками и слышал, что они работают – кто в прокуратуре, кто в администрации, кто юристом на фирме или организовали свой собственный бизнес.
У меня никогда не было коммерческой жилки. Я никогда не мог себя представить сидящим на рынке или в магазине, занимающимся «купи-продай». К тому же это неинтересно. А вот милиция… В общем, забыв об отцовском негодовании, об однокурсниках, я принял свое решение. И благодаря своему решению я сейчас ехал в троллейбусе с запыленными стеклами, обклеенными яркой и всем надоевшей рекламой, в известном направлении.
3.
– Молодой человек, что у вас на проезд?
– А? Что? – меня вывел из задумчивого оцепенения дребезжащий голос над ухом.
– На проезд, говорю, что? – голос стал переходить на истерические нотки.
Я повернулся. Рядом стояла женщина ростом сантиметров сто пятьдесят и столько же весом, лет сорока пяти от роду, в желто-зеленом жилете поверх вязаного свитера с надписью «ЧМТТУ». Иногда мне кажется, что у нас кондукторов клонируют, либо их специально отбирают по определенным признакам, как некогда Гитлер отбирал представителей арийской расы – однотипных, тождественных. Мне попадались исключительно маленькие, толстые, противные личности, занимающие своими телесами половину прохода в общественном транспорте, при этом зорким орлиным взглядом цепко и безошибочно выхватывая из толпы вновь зашедших граждан, и невероятным образом протекая между людьми к намеченной жертве.
– На проезд что??? – визгливый голос из пещеры на побагровевшем лице свидетельствовал о том, что грань уже достигнута, и если еще немного
