пропадают… В лесу, и даже в домах человеков, а то и оборотней, растерзанных находили. Как-то повстречали на улице Гронта, шёл человеком. Глядим, глаза дурные, а от него кровью несёт – и это в людском виде! Я к нему, зову, штоб пришёл домой пирога поесть да поговорить, а он рот кривит, угрюмится – не пойдёт, грит, у него жизнь другая с любимой женщиной. И усмехается страшно, зло. А потом Раста – самая младшая моя доченька увидала, как он из дома наших соседев весь в крови выходил. А сосед наш – Тирас, оборотень, женился на человечьей женщине, сын у них дружком Гронта с детства был. Мы, какРаста всё рассказала, сразу к соседям побежали, а там…
Бабка зажмурилась, по щеке потекла прозрачная слеза, промокнув щеку краем платка, надрывно продолжила:
– Там все растерзанные лежат – и дружок его, и мать, и оборотившийся отец. Всё перевёрнуто, переломано, лужи крови… Видать, дрались! У отца лапы передние отгрызены. Страшно стало всем. Это ж какаяподлость и силища! Гронт же их всегда любил, они с Фарином неразлучниками были. И он всегда таким добрым был. Вот тут мы и поняли, какая она страшная, эта Листавия! Она моего мальчика в чудище превратила. Она на ём и ещё на двух оборотнях опыты проводила – поила их чем-то, колдовала. Она ж и тех оборотней любовью поманила. Они друг друга и Гронта не замечали, только на её смотрели, еёные приказы сполняли. Из деревни народ в один день побежал. Трактирщик с женой даже деньгу с собой не взяли. Как есть бежали. Ох, и страшно было! Все – и оборотни, и даже люди – собрались мы в соседней деревне и порешили – бежать-то некуда. Нужно остановить Листавию и людоедов! Набралось нас изрядно – людей и оборотней – под сотню. Луками и мечами запаслись, а кто вилами. Детвору с выбранными оставили, с утра окружили нашу деревеньку, да и напали на ведьму со всеми её…
У бабки по щекам текли ручейки слёз, голос прерывался. Мы с Урсуной прижались друг к другу, замерев.
– Дрались страшно… С заколдоваными поди справься! Она ж их кровью повязала, наколдовала им силу. Гронт на моих глазах сначала сестрёнке своей Расте голову открутил, а потом отца свово Тырка порешил…
И тут бабка не выдержала, завыла громко, протяжно, истово, в волчьем поминальном вое.
– И Ларс, и жена его Горинка… У-у-у-у-у-у!..
В соседних дворах горестно подхватили вой, а следом взвыла вся деревня!
Громко хлопнула входная дверь. В комнату с перекошенным лицом ворвался вожак Ррык, следом отец, бросились к бабке.
Ррык подхватил бабулю на руки, а отец надвинулся на меня, спрашивая, что произошло. Урсунка нырнула ко мне за спину, а я развёл руками – спросили у бабули, что случилось с дедом, его братьями, сестрой и вот…
Ага, и получил затрещину от отца, видимо, за честность.
Ррык, укачивая мать на руках, метнул разъярённый взгляд – м-да, похоже затрещиной не обойдусь – сквозь зубы:
– Зови знахарку. Быстро!
Знахарка
