xlink:href="#n_3" type="note">[3]… Прими кровь мою в уплату, – чародейка обхватила ладонью обоюдоострый клинок и провела рукой вниз – лезвие окрасилось кровью, – открой врата, и пусть явятся блуждающие, тобой не принятые.
Над землей разлилось тусклое свечение. Обряд шел как положено, но, чувствуя, что в него следует внести нечто личное, Анна подчинилась зову сердца и негромко запела песню, рожденную ее страстью к тому мужчине, которого она любила и не любила одновременно:
Мужчин встречала я немало,
Но вот твержу, судьбе грубя,
Что мне, похоже, не хватало
Для счастья в жизни лишь тебя.
Не раз из сердца прочь гонимый,
Уже не станешь ты другим,
Да будь ты проклят, нелюбимый!
Ведь мною ты навек любим.
Над нами зло судьба смеется,
В отместку нервы теребя,
Душа от мук любовных рвется
И погибает, не любя.
Они всегда незримо рядом,
Но каждый день воюют вновь,
Разделены огнем и ядом —
Любовь и наша «нелюбовь».
От бед молитвами хранимый,
Ты точно так же ищешь рай,
Да будь ты счастлив, нелюбимый!
Живи, дыши, не умирай!
И может статься, в край далекий
Мы улетим, как пара птиц,
Где свод небесный, синеокий
Мы силой чувств повергнем ниц.
Из двух сердец мы мир единый
Своим дыханием творим…
А где-то бродит нелюбимый,
Кто мною, как никем, любим…
Свечи на концах бечевки вспыхнули зеленоватыми огоньками, воздух вне круга уплотнился. Княжна певуче произнесла еще одну фразу на языке древних рас, и Арьята увидела множество нечетких теней, спешащих к проходу в круг. Все они перешептывались, толкались, каждая норовила первой достичь врат. И только один силуэт держался особняком: высокая полупрозрачная фигура молодого мужчины с длинными волосами, белесым маревом расплескавшимися за плечами.
– Ох! – шокированно пискнула ведьмочка. – Хорошо хоть Анна предупредила меня насчет одежды…
Фигура приблизилась и застыла на границе врат. Арьята внутренне напряглась, растягивая в пальцах «сеть Миркла» и готовая в любой момент ее активировать.
– Lire t’e eska, ma dae, eneshi te sarient… aelle ne mea… – звала Анна.
– Моя жизнь и моя смерть… сделай шаг вперед… – машинально перевела Арьята последнюю фразу княжны ди Таэ.
Чародейка протянула руку в сторону полупрозрачной фигуры, и та шагнула ей навстречу. Сфера полыхнула белым, и стеклянные лепестки сомкнулись в единое целое, только теперь внутри нее неярко светилась серебристая звездочка живой человеческой души.
Ду́ши за кругом забеспокоились. Ведьмочка, мгновенно впитав «сеть Миркла» обратно в пальцы, накинула защитный купол, отделяя себя и Анну от беснующихся духов. Свечи полыхнули и погасли. Воздух пошел волнами, отхлынув от купола. По кладбищу пронесся резкий порыв ветра, похожий на разочарованный стон, и все стихло. Княжна
