распространяло слухи о нависшей над странами Востока «большевистской» угрозе.
Своих английских коллег активно поддержали жадные до сенсаций французские корреспонденты. 17 января 1940 г. агентство «Гавас» передало сообщение о концентрации частей Красной Армии на афганской и иранской границах, об активном строительстве путей сообщения в приграничной полосе, о советской пропаганде внутри курдских общин и попытках советских властей начать движение братания между курдскими элементами Кавказа и Ирана[87].
Безусловно, подобные сообщения не могли оставить равнодушными иранских лидеров, и уже 14 сентября 1939 г. иранский посол в Москве М. Саед в беседе с В. Деканозовым, сославшись на появившиеся в иностранной прессе сообщения о концентрации советских войск в Закавказье, выразил серьезную озабоченность создавшимся положением[88].
Атташе советского посольства по вопросам прессы Тимофеев, оценивая настроения иранских правителей, докладывал в Москву: «Иранцы в разговорах между собой гадают, что же будет дальше, после разгрома Польши? Если Советский Союз окажет Германии военную помощь, то каким образом эта помощь будет оказана? Не пойдет ли эта помощь в виде советских войск через Иран в Индию для того, чтобы поднять ее против Англии и тем самым ослабить Англию? В связи с этим, что делать Ирану? Если Иран встанет на сторону союзников, то через два часа будет то же, что и было с Польшей, т. е. Иран будет захвачен Красной Армией, так как Англия далеко и помощь ждать от нее нельзя, а если она и будет оказана, то будет поздно.
Если Иран встанет на сторону Советского Союза, то будет больше пользы для Ирана, так как в этом случае Иран будет надеяться на то, что можно будет освободиться от англичан и, прогнав их с помощью Советского Союза, получить свою нефть, которая в настоящее время находится у англичан»[89].
И все же опасения в отношении советской угрозы среди иранцев сохранялись. Эти страхи усилились после того, как СССР занял принципиальную позицию на переговорах о заключении нового торгового советско-иранского договора. Некоторые злые языки в Тегеране говорили, что такое возможно только в преддверии войны.
Исходя из подобных умозаключений, и отчасти под воздействием немецкой и английской пропаганды иранские правители смотрели на СССР как на своего вероятного противника.
В ожидании худшего Тегеран стал принимать необходимые меры. С целью создания продовольственного резерва иранское правительство организовало заготовку больших партий скота, стало скупать зерно у крестьян, одновременно запретив частную торговлю хлебом. Для обеспечения населения товарами первой необходимости были созданы комиссии из представителей городских властей, военного ведомства, купечества и банков.
Серьезные меры применялись к укреплению боеготовности воинских частей. По приказу шаха
АВП РФ. Ф. 094. 1940. Садчиков. Дополнение к справке «Саадабадский пакт». Оп. 24. П. 327. Д. 13. Л. 8–9.
АВП РФ. Ф. 094. 1939. В. Деканозов М.Е. Филимонову. 16 октября 1939 г. Оп. 23. П. 324а. Д. 3. Л. 24.
Оришев А.Б. Указ. соч. С. 104.
