вмешался Виталик:
– Погоди, погоди! Мне, пожалуйста, мясо до полной готовности, или как говорят американцы: «Well Done».
В 1985 году Вейцман и Воловик пришли на «вечер встречи» с известнейшим борцом за право евреев на эмиграцию в Израиль Анатолием Щаранским, лишь недавно выпущенным из тюрьмы. Принесли с собой ящик коньяка и сумку закуски, надо же чем-то порадовать несчастных отказников. Образ Щаранского произвёл неизгладимое впечатление. Малюсенький человечек с выпученными огромными еврейскими глазами и горящим вдохновенным взглядом. Бросался в глаза небольшой округлый животик и едва заметный второй подбородок. Молодец, удалось в неволе сохранить! Когда Эл служил в армии, то при росте 168 см весил всего 52 кг. Кожа и кости, и это несмотря на привилегированное положение «деда». А обычный вес составлял 70 кг. Но в армии большие нагрузки, а в тюрьме бездельничают.
Начали распаковывать сумку и вынимать еду. В этот момент подскочило несколько мужчин и женщин, закричавших во всё горло:
– Провокаторы! Кто вас послал? Вон отсюда.
На улице Виталий Абрамович долго смеялся.
– Ну что? Всё ещё вместо Америки хочешь в Израиль? А там людишки похлеще сегодняшних баранов. Эти просто запуганы советской властью, а вот евреи с местечек Украины и Белоруссии вообще чистый караул! Среди них мгновенно сойдёшь с ума.
После вечеринки с главным борцом за эмиграцию евреев и придурковатыми отказниками Эл передумал ехать в Израиль. Слава Богу, что хоть увидел наяву Анатолия Щаранского.
26 апреля 1986 года грохнул Чернобыль. Эл Давидович Воловик с огромной радостью воспринял это событие. Он понял, в глупой стране вскоре произойдут колоссальные перемены, но главное
– После почти 12 лет отказа, отщепенца наконец-то выпустят на запад.
Но выпустили не его, а Виталия Абрамовича Вейцмана. Виталик никуда ехать не собирался, но старший брат Гарик имел секретный допуск, и его шанс на отъезд: только в гости к ближайшим родственникам. Поэтому он уговорил маму Софью Соломоновну принудить Виталика подать документы на выезд.
10 декабря 1987 года, перед исторической встречей Горбачёва с Рейганом, Эл позвонил Виталию Абрамовичу в Нью-Йорк. Виталик с гордостью сообщил:
– Нас завтра с утра везут на автобусах в Вашингтон, на демонстрацию в поддержку советских евреев. А у вас намечается акция отказников за право выезда в Израиль. Воловик непроизвольно спросил:
– Не знаешь, где?
– У здания гостиницы «Белград» на Смоленской площади в час дня.
– О, я тоже пойду!
Эл Давидович не был активным отказником. Тем более не одобрял диссидентов: неудачники по жизни. Поэтому никто не предполагал его участия в митинге и не перекрыл доступа. Он без проблем запарковал любимую голубую «семёрочку», выражаясь фигурально, за «Тремя тополями на Плющихе», прямо под окнами катрана «У Миши Петрова», сменившего легендарный катран «У Черняка» на Таганке после смерти Бориса Яковлевича. Миша Петров –
