рассказал, да? – Невесело усмехнулся отец.
Девочка кивнула и протянула руку к его сухой горячей кисти, стараясь поддержать родителя любым путем.
– Пап, если я могу чем-то помочь… – Начала она, но отец не дал закончить.
– Ты уже помогаешь, – твердо произнес он. – Тем, что принимаешь ситуацию, не сердишься, и все равно остаешься рядом на нашей стороне. Это уже очень много, поверь.
Это было слишком много для них с Мелани. Потому что рассудительность, принятие и холодный рассудок – это их работа как родителей. Его работа как главы семьи! Безмерно страдая сейчас в холодной темноте ночи, Оливер искренне жалел свою девочку, которой в свои пятнадцать лет приходилось быть самым разумным членом семьи.
– Ты меня научил этому, – улыбнулась дочь, подлив керосина в его огонь самобичевания, и притихла.
Часы на стене отсчитывали секунды, еле различимо тикая в звенящей тишине поместья. Казалось, что более близких и одиноких людей, чем затерявшиеся в ночи отец и дочь, не было во всей вселенной. Мирный момент, объединивший два страдающих сердца, баюкал теперь обоих, страшась нарушить идиллию малейшим шорохом. Жизнь замерла в эту минуту.
Наконец, чувствуя, что девочка засыпает, Оливер потянулся к ней и поцеловал в лоб.
– Добрых снов, дорогая, – произнес он очень тихо и, остановившись на секунду уже возле самого выхода, добавил: – Однажды ты попадешь на свой бал и будешь блистать на нем, обещаю.
Дверь за гостем закрылась, и мир провалился в тишину.
14
Приподняв ворот ярко-синего пальто, скрывавшего ее от пронизывающего мартовского ветра, Пенелопа миновала парковку у здания корпорации. Она потянула дверь на себя и, устав бороться со стихией, ступила внутрь здания, где было значительно теплее и спокойней, чем на улице.
– Доброе утро, мисс Фрост! – Улыбнулся ей темнокожий охранник.
– Доброе утро, мистер Бишоп, – вернула ему любезность девушка и поспешила в офис.
Сразу возле секретарской стойки ее встретила Элис, прикрывающая рукой трубку.
– Селеста снова потерялась, – прошептала она и протянула ей офисный телефон.
– Отдай ее Палермо, с меня сняли курирование этой девочки, – прошипела смуглянка, но секретарь уже всучила ей аппарат.
Девушка лишь закатила глаза. Она не представляла, зачем держалась в штате такая работница, не умеющая абсолютно ничего! Более того, первые два месяца испытательного срока по приказу начальства за нее отвечала Пенелопа, то еще развлечение.
– Алло, – проговорила она в трубку утомленно.
– Пенни, милая, я снова заблудилась. Какая ж я глупая! – Плакала девушка навзрыд.
– Где ты и что видишь? – Начала привычные вопросы менеджер, расстегивая пальто.
Утро началось
