уже два года.
– Для наших, или для своих? А кости наших солдат выбрасывает?
Бицан рассмеялся.
Тай быстро обернулся, не сумев сдержаться. Он почувствовал, как что-то возвращается к нему, после долгого отсутствия, и узнал это чувство: гнев был частью его характера столько, сколько он себя помнил, и всегда наготове. Участь второго брата? Некоторые скажут, что дело в этом.
Он произнес, стараясь говорить ровным голосом:
– Я был бы тебе признателен, если бы ты оглянулся вокруг и сказал мне, которая из этих костей принадлежит вашим? На тот случай, если у меня возникнет желание отбросить ее.
Молчание, уже другое. Есть много видов тишины, подумал Тай неожиданно.
– Гнам, ты большой глупец. Бери топор и руби дрова. Сделай это сейчас же.
На этот раз Бицан все-таки посмотрел на солдата, и на этот раз солдат спрыгнул с коня, – он не спешил, но все-таки повиновался.
Волы подтащили телегу к хижине. В ней сидели еще четыре человека. Тай знал трех из них, и поэтому обменялся кивком.
Тот, которого звали Адар, одетый в темно-красную тунику с ремнем поверх свободных штанов, без доспехов, пошел вместе с Гнамом к хижине, лошадей они вели за собой. Другие, знакомые со своими обычными здешними обязанностями, подвели телегу поближе и начали заносить припасы в хижину. Они двигались быстро, они всегда так работали. Разгрузить, сложить, сделать что-нибудь еще, в том числе вычистить маленькое стойло, снова подняться на склон и уехать.
Страх оказаться здесь после наступления темноты…
– Осторожно с вином! – крикнул Бицан. – Я не хочу слышать его плач. Слишком неприятные звуки.
Тай криво усмехнулся, солдаты рассмеялись.
Стук топоров со стороны боковой стенки хижины разносился в горном воздухе. Бицан махнул рукой. Тай пошел за ним. Они шли по высокой траве, по костям и вокруг них. Тай обогнул череп, уже инстинктивно.
Бабочки всех цветов порхали повсюду, кузнечики прыгали у ног, высоко подлетая и уносясь в разные стороны. Они слышали жужжание пчел в луговых цветах. Тут и там виднелся металл ржавого клинка, даже на сером песке у края воды. Нужно было ступать осторожно. В песке попадались розовые камни. Птицы галдели, кружась и пикируя над водой, ныряли в озеро за рыбой.
– Вода еще холодная? – спустя минуту спросил Бицан.
Они стояли у озера. Воздух был очень прозрачный, они видели утесы на горах, журавлей на острове, в разрушенной крепости.
– Всегда.
– Пять ночей назад была буря на перевале. А здесь, внизу?
Тай покачал головой:
– Небольшой дождь. Наверное, ее снесло к востоку.
Бицан нагнулся и, подняв пригоршню камней, начал швырять их в птиц.
– Солнце припекает, – в конце концов произнес он. – Я понимаю, почему ты носишь на голове эту штуку, хотя ты в ней похож на старика и на крестьянина.
– На обоих?
Тагур усмехнулся:
– На
