в это время прояснял ситуацию с арестом стрелка. Как следовало из полученных данных, Баллока захватило ФБР. Ковальски перепроверил эту информацию и получил подтверждение того, что вчера ФБР действительно проводило операцию в Куинсе. Правда, в некоторых газетах появились заметки, что «в ходе операции преступник был застрелен». При задержании «Тишайшего» действительно было произведено два выстрела. То, что ФБР обложило Баллока у порога «конспиративки», доказывало, что федеральные агенты знали, кто он такой. Иначе как бы они на него вышли? А это значило, что не сегодня-завтра ФБР выйдет и на него, на Ковальски, ведь «спасатель» заговорит.
Гил поставил против себя вентилятор и, несмотря на то, что было холодно, включил его на полную мощь. По комнате понеслась ударная струя тяжёлого и гладкого воздуха. Ковальски придвинул стул к компьютеру и стал набивать текст докладной. В ней он ставил в известность руководство, что провёл успешную работу по выявлению и привлечению к сотрудничеству объекта, являющегося «исключительно ценным специалистом». Работа эта, правда, была никем не санкционирована, но обстоятельства требовали немедленных действий со стороны Ковальски, поскольку попадали в категорию «особый случай». На карту была поставлена безопасность страны, тогда как санкционирование правовых действий по Хоупу заняло бы уйму времени из-за различных согласований. Кроме того, Ковальски оправдывала его некомпетентность в вопросе квалифицирования объекта. Он не имел права делать каких бы то ни было компетентных выводов, а потому должен был вынудить объект проявить, «обозначить» себя и только после этого констатировать действия объекта с целью принятия по нему дальнейших решений.
Что же касается устранения Гукстейбла, здесь выдвигалась версия попытки влияния на шантажиста, пытавшегося заполучить у «исключительно ценного специалиста» его технологию, и убийство по неосторожности. Например, при попытке Гукстейбла что-то вытащить из кармана, наёмный исполнитель среагировал мгновенно, профессионально.
Эту версию было так же трудно опровергнуть, как и доказать её состоятельность. Если дело дойдёт до судебного разбирательства, или до следственной комиссии, Баллоку решать, что ему ближе: «хит» или убийство по неосторожности. Ни в том ни в другом случае Ковальски не фигурировал в сопричастности к выстрелам в Куинсе. А на вопрос: «На кой чёрт ему, Ковальски, нужно было устранять шантажиста?», не ответит, пожалуй, никто. Нужно немедленно избавиться от пистолета. Такая машина предназначена исключительно для убийства, и никакие мотивы упреждения противника здесь не пройдут.
После того как докладная была составлена, Гилберт расслабился и подумал, что можно было бы обстряпать и другую версию, вообще никак не легализующую Электрика. Ведь Баллок о нём ничего не знал, и вывести ФБР на Хоупа не мог, а уж почему Баллок застрелил того парня в Куинсе, это и для Ковальски могло стать загадкой. Здесь всплывал и криминальный мотив. «Нет, глупость, – сказал сам себе Ковальски, – какой там мотив, кто в это поверит? Если удастся отыграть того парня из Куинса
