образом. Через связника – официанта пивной – Зигель всегда назначал встречу своим информаторам. Сегодня он вызывал Гукстейбла, или Маленького Гука, в девять вечера.
Полковник О’Брайн, несмотря на свою грозную внешность, имел одну существенную слабость – он был сентиментален. Непростительно сентиментален. Будто юноша из благополучной семьи. Патрик любил забраться с ногами в кресло, как это обычно делают женщины, и, потягивая скотч, смотреть немигающим взглядом на горящую свечу. Он любил чувствовать себя одиноким, но не любил быть им. Он любил зелёные пабы, маринованный лук и горькое ирландское пиво. Патрик питал варварскую страсть к своему шерстяному ирландскому пледу, в который вечерами кутался с головой и который возил с собой во все поездки. В остальном полковник О’Брайн оставался «крепким американским парнем» ирландского происхождения.
А ещё полковник любил ясность. Он любил наличие врага, но врага выявленного и понятного. То, с чем ему пришлось столкнуться, вызывало у ирландца чувство брезгливой ненависти. Нечто подобное женской реакции на скорпиона, ползающего в спальне по занавеске.
Нервозная оторопь полковника О’Брайна объяснялась ещё и тем, что он ненавидел русских, а Зигель был для него русским, и теперь уже его подчинённым.
Не прошло и суток с тех пор, как генерал Бейтс благословил Клаппера,6 и тот, принимая во внимание успехи «нетрадиционно-го дознания», отдал приказ о формировании при РУМО новой группы оперативного контроля и привлечении её к расследованию типовых технических катастроф. Группа не имела собственного бюджета, и в её состав должны были войти сотрудники, откомандированные до особого распоряжения. Группа получила наименование «Отдел предварительной информации» («DPI» – Department of the preliminary information)7, а полковник О’Брайн становился её руководителем.
Сотрудники DPI подбирались из числа тех, кто участвовал в оперативных разработках по делам Объединённого комитета начальников штабов, Таможенного бюро и Береговой охраны. В основном дела эти входили в компетенцию дисциплинарной комиссии, но РУМО вкапывалось в них на предмет выявления своей правовой применимости. Военную разведку интересует всё. Даже неуставные взаимоотношения солдат интендантской роты.
Поскольку особого оперативного напряжения по делам о превышении должностных полномочий не наблюдалось, то разведчики от нечего делать немного помудрили с методами дознания. Этому активно способствовала неожиданно возникшая в числе директивных документов инструкция «Чувствительность как форма получения информации». По ней выходило, что информация как область оперативного контроля – понятие вовсе не юридическое. А если быть точнее, то к оперативному применению понятия «информация» относятся не только признательные показания, вещественные доказательства, результаты наблюдения и прослушивания и тому подобная чепуха, но и «все способы проявления объекта в системе физических законов природы, если
генерал-лейтенант Яред Бейтс в 1995 году занимал пост генерального инспектора военного министерства США; генерал-лейтенант Джеймс Р. Клаппер с ноября 1991 по сентябрь 1995 года – руководитель РУМО
DPI просуществовала до событий сентября 2001 года. После неудачного предотвращения терактов, по агентурным данным, была реорганизована
