style="font-size:15px;"> Бредовые слова сладко зашли ему.
– Ты говори, мне так легче, – предложил я ему в надежде на скорый конец нежданных галлюцинаций.
Он продолжал словесную ограниченность. Мой тактильный бред усиливался. Я слышу еще чей-то голос. Его интонация насыщена чем-то зловещим, демоническим, приятным. Не могу разобрать, что он мне говорит. Надо прислушаться внимательнее, его голос приобретает отчетливый характер.
– Хочешь, чтобы его речь прекратилась? – Наверное, мое потаенное желание заговорило со мной.
Я даже слегка рассмеялся над этой причудой. Голос сменил тон.
– Ты пугаешь меня.
– Филипп, это ты пугаешь меня. Что происходит?
Тело охватило заметным тремором. Пот без конца стекает ручьем. Голос без четкой локализации топит меня.
Давида обвеивало воздушным паром, белая завеса появлялась и растворялась вокруг его силуэта. Меня вконец задавило многообразное разрушение. Я не выдерживаю давления. Резкий рывок. Соскочил. Голос упорно наседает. Давид встрепенулся в испуге от моих неожиданных действий. Нехитрыми движениями я подбегаю к нему. Его страх развлекает меня. Взгляд – ужас. Внезапным взмахом руки я наношу требуемый удар в область нижней челюсти. Давид отлетел в сторону, струи крови потекли с носа и лопнувшей губы. Его тело не подавало двигательных реакций.
Очумевший, я выскочил из сауны. Мимолетным ходом натянул на себя одежду и выбежал из дома. Трясущиеся руки вызывают машину. От удара косточки фаланг пальцев сводит пульсирующей болью. Участки содранной кожи пропитываются капельной кровью.
Погрузившись в автомобиль, я двинулся в сторону бара с предчувствием, что глоток алкоголя вернет мой компас адекватности в должное состояние.
* * *
Интуиция не подвела. Задорная жидкость, стекая по пищеводу, развеивала бредовое состояние.
Я только сейчас опомнился, что натворил. Надо было проверить у него пульс. Удар явно был не сильным. А что, если нет? В моей голове посторонние вопросы. Зачем мне знать на них ответы? Мои желания здесь. В наблюдениях за людьми, в общении с ними. Мне хорошо. Я бесцельно предоставляю им себя. Они отвечают. Обмен приоритетными потоками беспомощной информации.
Необычная жизнь. Она радует меня. Как сильно я заблуждался, следуя дорогой малозначительных примитивных влечений.
Высказывания Давида на тему жизни погрузили меня в диссонанс моих устоев. Это, конечно, его правда, и я не буду спорить о том, чья истина чище. Вместе с тем выдавать секс за смысл жизни? Он говорил это на полном серьезе? И что нас объединяло раньше, неужели мой кругозор ограничивался такими низкими правдами на существование? Мои извилины скрипели, выполняя скользящий анализ полученной информации.
Поглощая порцию за порцией спиртного, я отъезжаю от размышлений и без излишеств увязаю в приятной импрессии.
