природы позади. Местами листья выдают спрятанные цветом лета каротиноиды. Природа готовилась вступить на следующий этап своего предначертанного пути.
Прошло время с эпизода в сауне. Давид больше не выходил со мной на связь. Слышал, у него от удара сотрясение. Кто бы мог подумать, что он окажется таким хрупким. Тот эпизод не прошел тихо, как мне того хотелось. Весь богемный свет общих знакомых часом отвернулся от меня. Навешанные ярлыки неугомонным языком Давида всюду давали мне характеристику в привычных местах отирания. Не могу заявить о сильно задетых чувствах, только все же ситуация строит непривычные границы для меня. Выборка летних скитаний сужена. Я зависаю в баре, где он перестал появляться. Как бы жалко ни звучало, но правда такова – я остался один. Родители совсем забросили дом. Может, стоит отправиться к ним за город? Силы покидают меня. Я сижу, упиваясь в месте, в котором провожу все свободное время. Пытаюсь разобраться в себе. Не могу спать, есть, постоянно думаю об алкоголе. Только приняв, я могу вновь чувствовать себя спокойным, появляется вероятность сна. Здесь я могу забыться от проблем, свалившихся на мою голову.
Не могу назвать себя одиноким, мне постоянно выдается возможность поговорить с посетителями. Я чувствую, что эти разговоры не обогащают меня. Не дают, как в былые времена, должного успокоения. Мне кажется, я теряю себя как единицу индивидуума. Мной повелевает провокация интоксикации. Дозы употребления с каждым днем набирают объемы. Эти побуждения являют обсессивный нрав. Неудержимая необходимость в градусе ломает планы на жизнь. Просыпаюсь и снова набираюсь, пока не дойду до нужной кондиции. Что делать, не понимаю? Память ухудшилась, не могу запомнить, как очутился дома или с кем провел ночь, находя себя в отеле поздним днем. Критичное приобретение – отсутствие возможности адекватного сна. Всеми средствами и силами пытаюсь уснуть, но единственный эликсир, помогающий достичь желаемого, – алкоголь.
Будничный вечер тянется медленнее обычного. Скучные лица не вызывают интерес. Сидя за столом, меня накрывает бессмыслица всего происходящего. По этой причине мое упоение продолжается с единственной целью – как можно скорее достигнуть неосознанности. Натиск потерянности наступал после каждого захода солнца. И каждый вечер мне приходилось заниматься терапией единственным известным мне способом.
Бутылка озарилась прозрачным стеклом. Состояние исступления приносит облегчение. Стеллажи, декоративные колонны, стены и прочие предметы помещения поплыли туманом. Четкость изображения теряет свойственную ей силу. Меня ничто не беспокоит, откровенно говоря, такое виденье окружающих атрибутов в моей голове – необходимые черты безмятежности.
Неужели я докатился до самого дна. Сижу с жалостью к себе, напиваясь до потери возможных реакций. Что случилось, где я совершил ошибку? Разумные вопросы мимолетно подогревали во мне тревогу. Рассудок понимал серьезность всей ситуации, пытаясь всколыхнуть во мне инстинкты естественного выживания.
