и кинет украдкой взгляд на нее и вдруг, жалость в нем появляется. И снова обниматься лезет, квохчет над ней, что курица над цыпленком. Вздыхает терпеливо Умрия: все счастливы одинаково!
Но вот, как-то поздним вечером, когда угомонились детишки в комнатках, говорит она ему странные слова:
– Уж, не знаю, ты ли, нет ли? Но другого, не дождаться, по всему видать. Идем!
Тащит его в подвальное помещение. Что воротами закрыто. А перед ними, коридорчик налево сворачивает. Спрашивает он: а, что за коридорчик? Чего там? А, рукой легкомысленно отмахивается, рухлядь всякая, да, детские поделки, уж, и сама не помню. Расходятся створки ворот в стороны. Ну, и размеры у подвала!!! Идут они, тесно за руки взявшись, по светящейся дорожке к дальнему левому углу. А там, два сундука стоят. Прикладывает она пальчик к одному, к другому. Распахиваются крышки – золотом и драгоценными камнями полны сундуки. «Тебе это! В подарок, – шепчет она застенчиво. – Вот, приложи сюда и сюда пальцы, чтобы перекодировка произошла». Благодарно, он руки ее целует! «Ничего, кроме тебя, мне не надо», – смущенно бормочет. Но персты свои, в выемки специальные, все же не забывает вложить. Закрываются сундуки. А она рукой машет, пошли в кроватку. Подарила и подарила, не о чем, тут долго разговаривать…
И он, и Умрия, отмечают сразу, вот зачем, координаты были в картине старинной. Даже, если бы, не оказался он здесь, в малолетстве своем случайно, все равно бы, по координатам на сокровища вышел. Попалась бы на глаза картина, рано или поздно. Просто она сделала рано. Значит, по плану все идет. Захват. Имитация. Сундуки. Связь. Решилась загадка одного слова…
И все бы хорошо. Да, с памятью, у нее, совсем беда! Просыпается он утром, а она на него смотрит молча. Задумчиво, как будто пытается вспомнить, откуда кавалер сей, у нее в постели оказался. Потом разговорятся, и снова, все хорошо. А еще, чахнуть стала. Нет, все такая же молодая, да румяная. А как будто, груз тяжелый с плеч сбросила. Но не рассчитала, всю жизнь с ним проходила, а теперь, без него некомфортно. Ночью, когда взаимопроникновения у них происходят, шепчет ему нежно:
– Спасибо тебе. Уж ничего и не чувствую, а теплом, ты меня наполняешь, как будто.
Льются в ночи, невидимые слезы из его глаз, как подумает, что с утра, снова на взгляд недоумевающий натолкнется. Беда…
10
Вдруг, как-то, ближе к полуночи, фантом Курта III, в спальне возникнуть желает. А горюшко-лебедушка, уже кудри свои, по груди красавца разметала, спит, голову на плечо мужское приспособив, посапывает безмятежно в ухо. Но браслеты их, давно доступ имеют взаимный. Решает Донг, сам уважить желание мужа.
– Привет, Курти, – вежливо и тихо, по-семейному, возникший в спальне фантом приветствует.
– Я тебе не Курти, а Курт Третий, – величаво, в ответ звучит. – Привет, ты еще с ней? Не надоела?
Понятно. Наставники новые донесли или сама, невзначай проболталась. Хорошо, не темные времена сейчас! Спокойно, любовник,
