уже взяли. Запоминай адрес на всякий случай – Центральная усадьба, пятый дом от леса. Там живет церковный староста Уступов Семен. Сразу не суйся, если на окошках с девяти утра до трех дня висят занавески серого цвета – явка не провалена. Теперь пароль. Ты говоришь: «Я пионервожатый из Калиновичей. Отстал от отряда». Отзыв: «Какое мне дело до пионеров». Товарищи тебе помогут попасть в Брянск, в крайнем случае, отправят сообщение сами, у них есть рация и связные. Если тебя все же схватят, то, скорее всего полицаи. Солдатам – гражданские без надобности. Тогда постарайся добиться встречи с начальником полиции уезда Батькой Дымарским. Он сидит в управлении в селении Кострище. Скажи полицаям о наличии для батьки важных сведений. Пароль тот же, как для Уступова. Но это все на всякий случай, сначала постарайся попасть в город. Повтори все, что я тебе сказал.
Одиноков слушал раненого, открыв рот. Он тоже взял папиросу, жадно закурил и слово в слово повторил все адреса и пароли.
– Не вздумай ничего записывать. Меня брось и иди. Десять радиостанций и адреса радистов не шутка. Это основа будущего подполья города и области. Повторяю, Брянск важный узел, подполье там необходимо. Нинку срочно надо увозить.… Предай им гранаты и какой-нибудь еды, – Валентин впал в забытье. В себя он пришел довольно быстро. Макар успел донести его до леса.
– Все, дружище, меня оставь и поторапливайся. Не знаю, какие у тебя там дела, а то, что я сказал, делай в первую очередь.
– Я не могу тебя бросить.
– Скажи спасибо, что я не приказываю тебе придушить меня, а следовало бы. Наберись мужества и ступай. Я, все одно, не жилец. Тебе надо спешить.
Когда Одиноков, захватив вражеский мотоцикл, попал к партизанам, Большое Полпино уже заняли гитлеровцы. После долгой беседы с Большаковым, который был еще в сознании, Макару дали в качестве проводника деда Савелия и они направились в Брянск в обход линии фронта, как рекомендовано – со стороны города Орел. Но ничего не вышло, мужчины дважды были обстреляны немецкими сторожевыми дозорами. И партизаны решили идти в райцентр. Из леса, где укрывались Одиноков со стариком, была видна крыша пятого дома.
– Я Семку этого знаю. Он хоть человек и набожный, но любил по молодости в кулачных боях поучаствовать. И я, в свое время, грешил этим делом. Перед войной видел его в промтоварном магазине. Центральная усадьба есть центральная усадьба. Мы с тобой тут час сидим, два раза полицаи прошли, и мотоциклетки с немцами часто снуют. Полпино, почитай, пригород Брянска. Слышь, канонада, как грохочет, рядом совсем фронт, поэтому германца тут сейчас много. Пойду я. На старого человека внимания могут не обратить.
– Глянешь, какого цвета шторки и назад.
– Сдурел? Стану я скакать туда – сюда. Говори чего передать.
– Нельзя. Ладно, скажи ему, пусть сюда незаметно выйдет.
– Сразу видно городской житель. В деревнях ничего незаметно не бывает.
