скучаем, красивые?
– Не скучаем, такси ждем.
– Куда?
– Домой.
– Че так рано, только третий час. Поехали катнем до Шаморы? Вискарь, музон, рассвет на море, все дела, – попробовал подкатить один.
Фальшивая романтика, рассчитанная на малолеток, в двадцать четыре года не впечатляла. Как жаль, вот будь они моложе и глупее…
– Нет уж, спасибо.
– А че так, поехали! – переминался с ноги на ногу второй. – Или… По пару косарей?
– Что-о?! Ты за кого нас принимаешь? Да пошел ты! – выругалась Янка. Возмущению не было предела.
– Ну и дура! Стремно выглядишь, кстати! Не в моем ты вкусе, страхолюдина! Тебе только бомжам давать в подъезде, приоденься получше, и с рожей своей что-нибудь сделай, – плюнул ей под ноги тот дерзкий и развернулся; второй последовал за ним.
От обиды у Яны затряслась губа: сперва приняли за девицу легкого поведения, затем прилюдно унизили внешность, уязвимое место каждой. При всем боевом характере она была очень ранима.
– Янка, ты что? Перестань, – приобняла ее Алла, – мажор охреневший, ты отшила, вот и наговорил со зла!
– Янчик, нашла кого слушать. Ты его видела, сам-то как глиста! Мужик должен быть в теле, накачанный, а не как этот хлюпик, ветер дунет, и его снесет, – подключилась Маринка, – кто бы говорил! Понторез хренов.
Из клуба выплыли две разодетые, а точнее, раздетые павы в мини. Худющие, губастые и глазастые – как и положено, по всем канонам современной красоты. Завидев черный «прадик», походкой от бедра двинулись прямо на цель. Мажоры облизнулись, как коты на сметану, сказали пару заезженных фраз, и клубные куклы без вопросов прыгнули в авто, бросив на девчонок взгляд, полный превосходства, будто бы сорвали джекпот. Ох уж эти принцессы жизни…
Алла поморщилась, брезгливость подкатила к горлу. В ее голове не укладывалось, как можно переспать в первый же вечер с незнакомым человеком? «Или они считают себя особенными, думают, что раз сели в дорогой автомобиль, то им что-то светит? Да их попользуют и пошлют куда подальше, наутро даже имени не вспомнят! А зачем, если телки каждую субботу новые?»
Вскоре подъехали три автомобиля такси и развезли подруг по домам, кого куда, в разные районы города.
Алла жила в новостройке на Чуркина, в квартире Павла, купленной его родителями. Сбросив туфли, она обулась в домашние тапочки и прошлась в спальню. За порогом остался другой мир, циничный, жестокий… Ей всегда было в удовольствие вернуться в квартиру и, заперев дверь, отгородиться от всех и вся. Надеть махровый халат, затем отправиться на кухню, чтобы состряпать вкусный ужин к приходу парня, – он и был ее миром. С порога окутывало теплом, в воздухе стоял аромат печеных яблок с корицей, всюду чувствовалась женская рука, и во многом благодаря ее хозяйственности. Она сама свила это гнездышко, наполнив уютом холостяцкую берлогу, вложив в нее себя.
Близкие Аллы ее выбор одобряли, даже более чем. Интеллигент
