Христе. – И Отяпов украдкой перекрестился.
Бойцы кинулись было спасать уцелевших, им замахали руками выбежавшие навстречу санитары:
– Не надо! Не надо! Никого там уже нет.
Начали помогать санитарному обозу перетащиться через лощину. Дорогу совсем растолкли. Вперед ушли танки и бронетранспортеры. Тракторы протащили тяжелые орудия. И теперь телеги проваливались в колеи, заполненные густой жижей, по ступицы. Кони лезли из гужей.
– Впрягайся, пехота, без нас и тут беда, – приказал ротный и сам принялся толкать повозку.
Раненые были прикрыты шинелями и соломой, и только бледные лица их колыхались в темноте. Иногда слышался стон или какая-нибудь просьба.
– Да какой тебе закурить, – терпеливо увещевал старшина какого-то бедолагу. – Вот переправимся на тот берег, там покурим. А тут… Тут германец не разрешает.
Снаряды теперь падали справа и слева, впереди и позади.
– Шире шаг, мать-перемать! – кричал какой-то незнакомый капитан в распахнутой шинели с обгорелыми полами.
Высокий и худой, как обгорелое дерево, он стоял на взгорке и размахивал черным трофейным автоматом без магазина. Все перепуталось, думал Отяпов, торопя идущего впереди сержанта-связиста:
– Давай, Курносов, шибче двигайся. А то немец прихватит серед дороги.
– На дороге – не беда. Лес рядом. А вот ежели на переправе…
Радом тянулся санитарный обоз.
– Дядя Нил, подсоби! – услышал он знакомый голос.
Присмотрелся: господи Исусе, так это ж Лидка! Лидка Брусиленкова, его свояченицы племянница из соседних Боровичей. До войны фельдшером работала в районной больнице. И тоже в шинельке и в пилотке.
Лидка нахлестывала серого исхудалого коня, до плеч забрызганного дорожной грязью. В повозке лежал раненый. Его трепало так, что голова его билась о крайнюю доску. Отяпову даже показалось, что Лидка везет мертвого. Мертвых складывали у дороги, мертвых дальше не везли. А на их место тут же притаскивали только что упавшего и наспех перевязанного, в кровавых бинтах.
– Ты ж откелева, дочка, в наш ад свалилась? – посочувствовал ей Отяпов, подтолкнул к повозке сержанта Курносова и сам налег на полок.
Еще двое бойцов из их роты ухватились за тяжи. Конь, почувствовав помощь, полез по грязи, как черт, и через минуту-другую они уже бежали, то ли подталкивая полок, то ли держась за него.
Отяпову показалось, что от раненого потянуло сивушным духом. Он присмотрелся к лежавшему под солдатским одеялом и вдруг узнал в нем комбата. Толкнул Лидку.
– Мне велено переправить товарища капитана Титкова на тот берег Рессеты, – сказала Лидка и отвернулась.
– Куда его ранило? – тихо, чтобы тот не услышал, спросил Отяпов, уже догадываясь, что ответит Лидка.
Но она ничего не ответила.
– Скидай его в канаву,
