и разглядывая девочку с высоты своего роста. Он не умел общаться с детьми и побаивался их.
– Привет! – ответила Светка, шмыгнув курносым носом и, вывернувшись из маминых рук, спряталась за ее спину.
– Да ты не бойся, – усмехнулся лейтенант Филиппов.
– А я и не боюсь, – сказала пигалица дрожащим голоском, выглядывая из-за маминой спины и держась за ее халат.
– Трусиха она у вас какая-то, – резюмировал лейтенант.
– Я не трусиха! – с вызовом сказала Светка, которая больше всего на свете ненавидела, когда ее называли трусихой, и вышла вперед.
– Давайте побыстрее все закончим. У меня еще куча дел, – с вызовом сказала Елена.
– А вы не торопитесь, гражданка. Здесь следует во всем обстоятельно разобраться, – обиженно напыжился лейтенант Филиппов. Лейтенант обожал детективы и мнил себя Шерлоком Холмсом, Пинкертоном и прочими известными детективами одновременно. – Как тебя зовут, девочка?
– Света, – сухо ответила ему Светка. Ей не понравилось, как этот назойливый полицейский разговаривает с мамой.
– Света, значит, – почесал лейтенант переносицу. – Скажи, Света, что там было?
– Где?
– Во дворе.
– Ничего не было, – дернула плечами девочка.
– Как не было? Кота ведь доставали?
– Да, доставали.
– Дядя доставал?
– Ага.
– Ты его знаешь?
– Знаю, что в том доме живет, – Светка кивнула куда-то в сторону. – А так нет.
– А дядя тебе ничего плохого не делал?
– Это Черныш ему плохо сделал. Он ему на лицо прыгнул и поцарапал всего.
– А почему дядя кричал?
– А если вам так лицо поцарапать, вы не будете кричать?
– Кхм-м, не знаю, – смутился лейтенант. – Меня коты еще ни разу не царапали, – честно признался он.
Светка осмелела, заметив нерешительность полицейского.
– А это вам мама сказала, что дядя ко мне приставал?
– Н-нет, – окончательно растерялся усач-лейтенант и в бессилии оглянулся на штатского. Тот молча наблюдал за девочкой с каменным лицом. – Это одна бабушка сказала.
– Врет она, – безапелляционно заявила девочка и мотнула головой, отбрасывая влажные волосы с правого плеча за спину. На правом плече белой футболки темнело мокрое пятно. – Не было ничего такого.
– А-а…
– Может, достаточно? – Елена не дала ему закончить. – Ребенок, по-моему, и так все сказал. А этой карге старой передайте, если она еще раз в мою семью нос сунет, я его ей оборву!
– Так, – сказал молчавший до сих пор штатский. – Евгений Семенович, нам, по-моему, здесь больше нечего делать. Извините, Елена Вячеславовна. Судя по всему, вышло досадное недоразумение. А с Нефедовой мы сейчас сами разберемся.
– Только рада буду. Давно ей пора язык укоротить – она здесь никому житья не дает. – Елена прошла к двери и резко
