другого выхода. Припасы кончаются, от Ивара никаких вестей. Подмоги ждать неоткуда, а тут еще эти треклятые катапульты… День-другой, и главные ворота не выдержат. И что тогда?
– Не знаю, – заломила руки эльфийка.
– А вот я знаю! – гном упрямо затряс заплетенной в тугие косички бородой. Скар с Ингой изрядно подросли за последнее время и уже многому научились. По крайне мере основные команды они выполняют. Драконы хорошо видят в темноте, а значит спалить ночью пару-тройку деревянных сооружений, для них не составит большого труда. К тому же, на нашей стороне будет небольшое преимущество. Твои сородичи за весь период осады так и не смогли пронюхать об их существовании. Да они просто остолбенеют от неожиданности, клянусь ветреной задницей Нардика!
– Напрасно ты на это рассчитываешь, – Ганирус нежно положил теплую, мозолистую ладонь на талию любимой, упреждая очередную вспышку гнева. – Не стоит забывать, что эльфы – народ, воины которого, можно сказать, рождаются с луком в руках. И если в стрельбе на скаку те же арторианцы еще могут с нами соперничать, то на твердой земле «перестрелять» истинного арлинга просто невозможно. Будь дракончики размером с кошку, у них может, и был бы шанс. А так… Ночь, не ночь – вернутся твои зверушки утыканными стрелами как ежик иголками.
Широкие брови гнома сдвинулись, лицо окаменело. Характерно оттопырив нижнюю губу и заложив руки за спину, Ошган демонстративно повернулся к ним спиной.
– Вот видишь! – победно воскликнула Миланика. – На мое мнение тебе наплевать, так хоть Ганируса послушай!
– С каких это пор, – развернувшись, Полбочки издевательски прищурился, – у Ганируса появилось свое мнение? Мы оба с тобой прекрасно знаем, что после того, как ты «угостила» беднягу печатью Феникса, сея роскошь ему больше не доступна.
– Можно я прикажу казнить этого недомерка, любимая? – обманчиво вежливый голос Броненосца немного портили вздувшиеся от гнева вены на его алебастровых висках.
– Что скажешь Ошган, – ехидно улыбнулась девушка, взглянув на мгновенно побледневшего гнома, – оказать моему жениху такую любезность?
– Делай что хочешь, дочь Ивара Охраняющего, – ибериец упрямо выпятил челюсть, -только знай, вреда от моей смерти будет больше чем пользы.
– Эвона как ты заговорил…
– Говорю, как есть, – рявкнул Полбочки. Мы гномы в отличие от вас, большеухих, вообще привыкли называть вещи своими именами. Драконы кроме меня все равно никого не слушаются. И не послушаются. Так что давай, валяйте, убивайте. Можете даже всех троих разом, чтоб наверняка.
С этими словами гном вновь рассержено отвернулся, сделав вид, что дальнейшие прения его совершенно не интересует. Повисшее молчание нарушали только далёкие звуки осады. Миланика нахмурилась. Контролировать буйного гнома становилось всё сложнее и сложнее. Раньше эта обязанность падала на крепкие плечи Ивара. Но теперь….
– Вот бестолочь упрямая, – наконец,
