не хотели платить!
– Налоги кому? – спросил Доу.
– Бетоду, кому же еще? Он забрал себе эту землю. Разбил все кланы и забрал ее себе! Люди должны платить! А мы собираем дань!
– Налоги, вот как? Какая-то долбаная придумка южан наверняка! А если они не могут платить? – спросил Ищейка, ощущая тошноту в желудке. – Тогда вы их вешаете, что ли?
– Если они не платят, мы можем делать с ними все, что нам нравится!
– Что вам нравится? – Тул ухватил его за шею и сдавил огромными ручищами, так что глаза Трясины полезли на лоб. – Что вам нравится? А вам нравится их вешать?
– Хватит, Грозовая Туча! – сказал Доу, отдирая здоровенные пальцы Тула от шеи пленника и отпихивая великана в сторону. – Хватит, верзила, это занятие не для тебя – убивать связанного. Для такой работы вы как раз и таскаете с собой меня.
Он похлопал Тула по груди, вытаскивая свою секиру.
Трясина кое-как справился с удушьем.
– Грозовая Туча? – прохрипел он, оглядывая их по очереди. – Значит, вы все здесь, так? Ты – Тридуба, вон Молчун, а это Слабейший! Значит, вы не преклонили колени? Тем лучше для вас, черт вас дери! Где Девятипалый, а? – насмешливо спросил Трясина. – Где Девять Смертей?
Доу повернулся к нему, проведя большим пальцем по лезвию секиры.
– Он вернулся в грязь, и ты сейчас присоединишься к нему. Мы слышали достаточно.
– Дай мне встать, ублюдок! – крикнул Трясина, сражаясь со своими путами. – Ты не лучше, чем я, Черный Доу! Ты убил больше людей, чем чума! Дай мне встать и дай мне какой-нибудь клинок! Ну, давай! Боишься сразиться со мной, трус? Боишься дать мне шанс, да?
– Это ты зовешь меня трусом? – прорычал Доу. – Ты, который убил детей просто ради забавы? У тебя был клинок, и ты сам бросил его! У тебя был шанс, и ты им не воспользовался. Такие, как ты, ничего больше и не заслуживают! Если тебе есть что сказать, говори сейчас.
– Будьте вы прокляты! – взвизгнул Трясина. – Будь проклята вся ваша…
Секира Доу с силой ударила его между глаз, опрокинув на спину. Трясина немного подергал ногами, и дело было кончено. Никто не пролил слез над этим придурком – даже Форли лишь вздрогнул, когда лезвие вонзилось в череп. Доу наклонился и плюнул на труп, и Ищейка не стал его винить.
Однако с парнишкой было сложнее. Он поглядел на мертвого большими круглыми глазами, затем поднял голову.
– Вы – это они, правда? – спросил он. – Те, кого побил Девятипалый?
– Да, парень, – сказал Тридуба. – Мы – это они.
– Я слышал про вас столько… столько рассказов! Что вы собираетесь со мной делать?
– Да, вот в этом и вопрос, – пробормотал Ищейка сквозь зубы. К сожалению, он уже знал ответ.
– Он не может остаться с нами, – заявил Тридуба. – Мы не берем с собой багаж и не должны рисковать.
– Но он еще совсем мальчик, – сказал Форли. – Может быть, отпустим его?
Мысль была хороша, но очень уязвима, и все понимали это. Парень с надеждой
