времени, чем обычно. Я чуть не пропустил место, где должен был выйти, из-за того, что окна внутри покрылись толстым слоем инея, и мне пришлось вглядываться в тонкую полоску между снегом снаружи и нижней рамой окна. Я выскочил и чуть не поскользнулся. Остановка была пуста, да и на улицах почти никого не было, лишь по другую сторону дороги шёл какой-то мужчина, укутавшийся в шарф по самые глаза, закрытые солнцезащитными очками. Забавно.
Снег бил мне теперь в спину вместе с ветром, от чего мне казалось, что я бегу быстрее, чем обычно. Вот я уже у дома Данила, и у подъезда стоит машина скорой помощи. В ней лишь водитель, и я надеюсь, что моего друга не придётся госпитализировать.
Я уже хотел позвонить в домофон, как наружу вышла женщина, испугавшись меня, стоящего в чёрном пальто и чёрной шапке на фоне абсолютно белого всего, покрытого снегом. Я кивнул ей и забежал внутрь.
Двери в его квартиру на третьем этаже были открыты, и я ещё на лестничных пролётах услышал голоса, звучавшие на повышенных тонах.
– …не поеду. Что за бред? И это тоже нет!
На этой фразе я приблизился к двери, и в мою сторону обернулись женщина-врач в толстом пуховике с красным крестом на спине и два мужчины в таких же пуховиках, только с синими крестами.
– Лёш, ну ты слышал? – крикнул Данил, глядя между сотрудниками скорой помощи в мою сторону. – Они говорят, надо ехать с ними. За каким чёртом? Мази есть? Есть – со мной всё в порядке. Света, ну что ты стоишь? Скажи им!
Я протиснулся между двумя мужчинами в прихожую, немного занеся грязного снега за пределы коврика для обуви. Я встал рядом с Данилом и плачущей в ладонь Светой. Она смотрела куда-то в потолок и выглядела какой-то потерянной, отстранённой. Снимая шарф, я увидел, как в одном глазу Данила лопнули все капилляры, какие только могли, и глаз его был похож на спелое яблоко. Я обернулся к врачам.
– Поймите, мы не заставляем, – начала нежным голосом женщина, сжимавшая до побелевших костяшек рук какие-то бумажки, – но настоятельно рекомендуем лечь на карантин. В вашем положении…
– Каком? Я что, беременный? Уходите, ко мне гости пришли.
Я почувствовал себя не на своём месте, и настолько сильно, что отошёл чуть в сторону, половиной тела закрывшись за шкафом с вещами. Женщина выдохнула, её нижняя губа тряслась. Она легонько похлопала обоим мужчинам по плечам, и они вместе вышли. Данил одним прыжком на здоровой ноге допрыгнул до двери и закрыл за ними, бурча себе под нос что-то нечленораздельное. Пока он это делал, я обратил внимание на его ногу, изрядно опухшую и покрасневшую, и ощутил гнилостный запах, мельком прошедший у меня рядом с ноздрями, этот сладковатый запах болеющей человеческой плоти.
Данил опять же одним прыжком вернулся на прежнее место, миновав грязь, которую принёс я, и схватил свои костыли. Они ему, как я на секунду подумал, особо и не нужны.
