ла не раз. Что же делать, если всё это разграничение твоего собственного мира с дребезгом пало, разбилось и исчезло, а весь мир одно большое «зло», которое ты не в силах одолеть? Даже ни то, чтобы одолеть, ты не в силах бороться с ним. Иногда в моём искалеченном сознание между бесконечными мыслями, полными мук, проскакивало что-то, что намекало на то, что я и сама часть этого вселенского зла.
А что вообще такое зло? Боль ‐ это зло? Жестокость? А если эта жестокость оправдана каким-то высшим благородно-моральными целями? Тоже зло?
Я понимаю сейчас зло как то, что именно для меня плохо. Если это портит мне жизнь, значит – зло. Из этого, конечно, произрастают корни эгоизма, но я уже смирилась с тем, что иной вариации моих взглядов попросту нет. Безусловно, можно вальяжно прогуливаться по грани лезвия, переступая то на плохую, то на хорошую сторону, забыв при этом, где какая, можно слепо верить в то, что ангелы – добро, демоны – зло, но всё это так далеко от истины, от того бессмысленно.
Мой выбор пути был слишком слепым и безумным. Я гналась за тем, что уже погасло, не за путеводной звездой, чей свет ярче всего в ночи, нет. Я бежала за тем, чего больше нет в материальном мире, чего нельзя коснуться и нельзя понять есть ли оно где-то ещё, светится ли хотя бы чуть-чуть или вовсе исчезло.
В бесконечных поисках себя, которые не увенчались успехом, я находила лишь его. Остатки его души были где-то внутри меня и давали мне надежду. Ту самую надежду, благодаря которой можно просто жить. Вскоре надежда стала настолько сильной, что смогла давать мотивацию к действию. Плана не было. Точнее сказать не было совершенно ничего, кроме разве что ощущения. Ощущение той самой пропасти, которое было когда-то давно, ощущение того, что один неверный шаг, я оступлюсь и упаду. Страха падения не было, напротив, если это случится, то я буду жалеть только о том, что у меня был шанс что-то изменить, но я его не использовала. Поэтому мои шаги были аккуратными, не имея направления назад как такового, но и вперёд, просто вдоль.
Мне стоило остановиться, всё обдумать, понять, что именно нужно делать и нужно ли вообще, но я не могла, не сейчас. Не хотелось терять ни секунды на пустые раздумья, казалось, что я уже достаточно всё обдумала, когда лежала рядом с его догорающим телом, которое вскоре превратилось в пепел.
Опрометчивые решения не самые верные, но зато самые искренние, чем меньше думаешь, тем быстрее делаешь. Именно с этими словами я и решила продолжать то, что называется жизнью, но ею является лишь от части.
*******
– Аластар… – я протянула к нему руку, будто между нами были не три шага, а бесконечно много.
Демон молчал и смотрел сквозь меня. Я не ощущала ни намёка на то, что он рядом, лишь проекция его внешности, пустая оболочка, которая смотрит на меня его глазами.
– Я так по тебе скучаю, – шепнула я, сделав шаг вперёд, шаркнув подошвами сапог по мелким камням.
Сильный ветер подул мне в спину, но я даже не вздрогнула, ни ощущая холода.
– Ника? – тихо отозвался Аластар, наконец, сфокусировав свой пустой взгляд на мне.
– Любимый мой, – с нежной улыбкой произнесла я.
Он тоже улыбнулся. Криво и неестественно, а затем сделал шаг назад, прямо к обрыву.
– Нет, постой! – вскрикнула я и тут же понизила голос до шёпота, – Пожалуйста…
Демон сорвался с обрыва, а я успела лишь вскрикнуть, перед тем, как прыгнуть следом. Было желание расправить крылья, но их не было, поэтому я беспомощно искала взглядом Аластара. Пара секунд, и я ударилась о землю. Удар был такой силы, что я вздрогнула всем телом и открыла глаза, лихорадочно хватая ртом желанный кислород, который при ударе будто выбило из лёгких.
– Снова… – самой себе шепнула я, садясь на кровати.
Тело всё ещё неприятно дрожало, будто в комнате стало слишком холодно, но я уверена, что холода как такового не было. Набрав полные лёгкие воздуха, я сделала глубокий вдох и зажмурилась, чтобы окончательно прочувствовать реальность и не путать её с тем, что было до этого.
Подобные картинки возникали в моём сознание стоило мне придаться отдыху. Это продолжалось достаточно долго. Прошло буквально пару дней после смерти Аластара, как я стала видеть их, похожие на искажённые до неузнаваемости воспоминания, смешанные с чем-то неприятным и липким, как ощущения самого страха. Были моменты, когда я путала их с реальностью, что пугало ещё больше. Чаще всего я могла действовать, как в жизни, почти чувствовала своё тело, но всё равно оно было будто поверхностно чужим. Я и сама не могла дать точное определение тому, что происходило. Точно можно сказать, что я не ощущала себя духом, но и сильных физических ощущений не было. Скорее что-то среднее между несуществующим и живым. Ангелам
