взмыла в воздух, не дожидаясь ответа, он мне, собственно, и не требовался.
****
Ветер, путающийся в волосах, шелест крыльев, как-то успокаивали. Привычное чувство свободы и очень знакомые пейзажи, которые проносились снизу, являясь скорее просто фоном, на котором я особо не заостряла своё внимание.
Эти места хранили столько всего. Город был будто пропитан падшими душами. Людскими, демонскими, ангельскими. Их невидимая, но будто ощутимая аура витала здесь над облаками, которых я бы могла коснуться крыльями, будь они настоящими. Эта самая аура стояла комом в горле, вызывая лёгкие приступы скорби по чему-то давно утерянному, но не столь важному, чтобы я помнила. Скорее это было даже не скорбью, а просто данью памяти всем, кто погиб от меча врага, от моего собственного или просто умер, канув в вечность.
По Аластару я не скорбела, потому что не считала, что он мёртв. Я столько раз слышала, что это безумие, игра моего воображения, та самая надежда, которая не умрёт, мне говорили, что если его не воскресили сразу, то уже поздно. Душа демона может быть развеяна и исчезнет навсегда, тогда даже наличие его праха не поможет. Низшие демоны умирали сразу без возможности переродиться, средние перерождались крайне редко, а высшие имели шанс на перерождение, если их смерть была стоящей.
Я была уверена, что Аластар должен вернуться. Безусловно, мои поиски были очень поверхностные и бесполезные. Я спрашивала у всех, кого находила, о том, как можно воскресить Принца Ада. Никто не знал этого. Мне казалось, что пора было отчается и наведываться к Азазель. Он то должен знать, как вернуть своего собрата. Но почему-то мне казалось, что ответа я не получу, да и живой мне не уйти. Поэтому именно Азазель я оставила на самый крайний случай. Тот самый случай, который, по-моему, скоро настанет, видя, как развиваются события.
Размышляя о том, что мне делать я уже добралась до одинокого одноэтажного здания, который был тем местом, в которое хотелось возвращаться. Первое время всё слишком напоминало об Аластаре, казалось, что даже кровать сохранила его приятный аромат, но это вскоре исчезло. В груди неприятно щемило, когда я натыкалась на его чёрную футболку, брала её в руки, проводила по приятной на ощупь ткани, стараясь зацепиться разумом за все возможные ниточки нашей с Аластаром связи, чтобы услышать подобие его голоса у себя в голове. Вскоре аромат корицы выветрился окончательно, остались лишь всевозможные воспоминания, наполняющие меня саму.
Дверь привычно хлопнула, закрывшись за моей спиной, я прошла по деревянному полу, цокая каблуками сапог, остановилась у края кровати и осторожно села, предварительно поправив ладонью простыню, разглаживая складки.
По человеческим меркам прошло около трёх лет, как я находилась в поисках призрачной во всех смыслах надежды. Для меня это был достаточно небольшой срок, но теперь, когда я корчилась от внутреннего дискомфорта потери, мне казалось, что время от рассвета до заката и наоборот шло слишком мучительно медленно, особенно
