не раз встречался с ним. У меня, действительно, были две встречи с ним, и я ему, безусловно, симпатизировал. Только вот близкие отношения с сербским героем были не у меня, а у Сергея Бабурина. Тот часто с ним общался, обсуждал острые проблемы.
Еще в самолете Белов признался, что с нетерпением ждет встречи с человеком, бросившим вызов американской военщине. Вологодский подвижник видел в этом лидере сербов некое историческое знамение, возможность объединения сербов и русских в движении за славянское возрождение, попытку противостояния шествию по Европе идеологии «нового мирового порядка».
– Как думаешь, выстоит он? – посыпались вопросы. – Не сдаст его Милошевич?
– Да я сам хотел бы знать ответы на эти вопросы, – признался я.
Имя Милошевича не зря всплыло в разговоре перед отъездом в Пале. Известно было, что Президент Союзной Республики Югославия объявил блокаду боснийским сербам во главе с Караджичем. Его санкции больнее всего ударяли по сербам в республике Сербской и в Сербской Краине. Будто сербы там были виноваты, что история разбросала их по огромной родной территории, и они оказались в окруженных мусульманами анклавах, не подняли там белый флаг и не сдались на милость врагу.
Белов знал, что Милошевич под давлением США и при участии российской беспринципной дипломатии добивался смещения Караджича. Теперь он старался понять, почему Милошевич, будучи сербом, спокойно наблюдал, как мусульмане силой пытаются перекроить карту Боснии.
– Неужели Милошевич не понимает, что тем самым он ведет весьма опасную игру? Она же обернется против него самого. Разве он не способствует реализации самых заветных планов и мусульманского президента Изетбеговича, и хорватского президента Туджмана? Почему он не слышит предостережения Караджича, который сказал, что Туджман явно рассчитывает после союза с мусульманами обрушить удары не только на боснийских сербов, но и на сербов Краины?!
– Наши специалисты утверждают, что Милошевич ведет двойную игру, – отвечаю коротко и уклончиво я, так как вопросы были слишком значимыми и сложными.
– Милошевич обязан вспомнить, что он серб, – подводил беседу к завершению Белов. – Вон Туджман, хоть и хорватский националист, но регулярно ходит в синагогу. Знает свое сионистское дело. За день до вторжения в Краину встретился с американским послом, с натовскими советниками. Американцы дали ему добро на штурм Краины, на уничтожение сербов. Милошевич не может не знать всего этого!..
Наш разговор прерывает команда Сергея Бабурина: «Быстро завтракаем и уезжаем в Пале!».
На улице около дома, во дворе и в самом доме стоял уже знакомый гул людских голосов.
Нам не дано было с Беловым предугадать, чем конкретно закончится двойственная политика Милошевича для окруженных сербов, и мы закрыли эту тему. Но мы, конечно же, чувствовали приближение беды. Чувствовал ее и Караджич. Пройдет всего лишь полгода после разговора Белова с Караджичем, как хорватская армия,
