Лиза, свернув в очередную узенькую улочку, по правой стороне которой тянулась глухая высоченная зубчатая стена, а по левой – лепились друг к другу низенькие домишки с запертыми ставнями и закрытыми на замок воротами. Наконец она увидела облупившийся дом с воротами нараспашку. Она осторожно заглянула под темную арку и с облегчением вздохнула: посреди дворика громоздились пустые рассохшиеся бочки, разбитые колеса и покореженные деревянные сундуки, окованные ржавыми железными полосами. Наверно, подумала Лиза, весь этот хлам никому не нужен. Значит, никто сюда и не заглянет.
Только Лиза примерилась присесть на крышку одного из сундуков и хорошенько подумать, как вдруг крышка сама по себе приподнялась. Лиза тихо взвизгнула и отпрыгнула, как на пружинах, уверенная, что сейчас-то она наверняка увидит тролля или гоблина, и очень даже вблизи. Из темной щели сундука показалась грязная рука, а за ней – перепачканная мальчишеская физиономия, увенчанная копной взлохмаченных светлых волос.
– Ты зачем на мой сундук садишься? – тонким скрипучим голосом спросила физиономия и скорчила на редкость противную гримасу. – А дышать я, по-твоему, как буду?
– Ой, извини, пожалуйста, – ответила оторопелая Лиза. – Я не знала, что ты там сидишь.
– Сижу, – мрачно подтвердил сундучный обитатель. – А что делать?
– А зачем ты туда залез? Ты что, прячешься?
– Ах, какая догадливая! – вредным голосом пропел мальчишка.
– От кого прячешься?
– От всех!.. Вот что, ты сюда когда шла, тебя никто не видел?
– Да нет вроде, – растерянно сказала Лиза.
– А, тогда я вылезу… – Чумазое личико скривилось от боли. – Да, загубили они мне крыло, дурни пешеходные…
Лиза в изумлении смотрела, как мальчик с болезненным шипением выбирается из сундука. Наконец ему это удалось. Он оказался одного роста с Лизой, но раза в три тоньше, хотя сама Лиза до сего дня думала, что таких не бывает – ее саму в классе дразнили не только «рыжей-конопатой», но и «фитюлькой». Легкие, серебристо-серые одежки мальчика, по цвету напоминавшие паутину, висели клочьями, а за спиной поблескивали на солнце два слюдяных бирюзово-зеленых крыла, как у стрекозы. Только одно из них бодро пошевеливалось, а второе, надломанное посередине, безжизненно повисло. Ноги у крылатого мальчишки были босые и в кровь израненные. Потоптавшись, он уселся на крышку сундука и пригласительно похлопал узкой ладошкой рядом с собой. Лиза заметила, что на руках и на ногах у него по три пальца.
– Тебе не холодно босиком? – Лиза понимала, что это не самый умный вопрос, но больше в голову ничего не пришло.
– А ты как думаешь? – огрызнулся мальчик. – Мы же по этой вашей земле и не ходим.
«Ну и воображала», – неприязненно подумала Лиза, но, бросив взгляд на сломанное крыло, устыдилась своих мыслей и спросила:
– Вы – это в смысле сильфы? – и, не успел
