вывел из оцепенения окрик их господина.
– Чего вы стоите, ослы? – взвизгнул Мансур, колошматя своего соперника подушкой по голове. – Оттащите его! Живо!
Стражники, получив наконец конкретное указание, тут же бросились к борющимся, вцепились мертвой хваткой в Максима и оттащили его на пару метров от Главного сборщика налогов. Лезвия сабель, скрестившись, уперлись тому в шею, и Максиму волей-неволей пришлось задрать голову, чтобы не лишиться ее. Ни о каком сопротивлении с его стороны, как вы понимаете, теперь и речи быть не могло.
Мансур завозился на полу, разгребая подушки и пытаясь принять приличествующее ему сидячее положение, или в крайнем случае полулежачее. Сесть ему удалось далеко не сразу, но стражникам торопиться было совершенно некуда; Максиму – тем более.
– Ох-х! – устало выдохнул Мансур, после нелегкой борьбы с самим собой, усевшись на восточный манер и уперев руки в колени. – Так! – он наконец узрел воочию поверженного разбойника и немного отодвинулся от него, спешно отгородившись от тела подушками. – Уберите этого… – Мансур слабо повел пальцами морщась.
Сабли шаркнули.
Максим испуганно сглотнул.
– Да не его, остолопы! – рявкнул Мансур на стражников. – А вон того, черного! А этого – сюда! – указал он пальцем на пол перед собой.
Стражники убрали сабли; один из них пихнул Максима в спину сапогом, и тот ткнулся носом в пол. Другой стражник подошел к навзничь лежавшему Черному Кади, ухватил его за ноги и потащил к двери.
– Видишь, презренный оборванец, что ты натворил! – покачал головой Мансур, взглядом провожая волочащееся по полу тело бывшего главаря шайки разбойников. – Ты лишил меня моего лучшего человека. Что же мне с тобой теперь делать? – Главный сборщик налогов задумчиво огладил жидкую, не в пример усам бороду с вкравшейся в нее ранней сединой, глядя на лежащего перед ним молодого человека, не смеющего поднять голову. – Поднимись! – приказал он спустя некоторое время.
Кончик сабли уменьшил давление на спину Максима, и тот медленно разогнулся. Глаза у него испуганно бегали, лицо сильно побледнело, а губы мелко дрожали.
– Боишься? – удовлетворенно заключил Мансур. – Это правильно! Меня надо бояться, – он начал медленно откидываться назад, но подоспевший юркий слуга успел подпихнуть под его спину сразу три подушки. Мансур немного повозился, устраиваясь поудобнее, и сложил руки на животе. – А теперь рассказывай: кто ты, и зачем проник в мои покои? Но предупреждаю сразу: одно слово лжи и… – Мансур очень знакомым Максиму жестом провел пальцем по горлу.
– Ваше светлейшество! – Максим униженно подполз на коленях чуть ближе, но стражник остановил его, схватив за плечо.
– Светлейшество? – посмаковал новое слово Мансур. – Неплохо! Продолжай, – кивком головы дозволил он.
– Так получилось – не знаю как, но я говорю чистейшую правду! – я оказался
