все уехали, что никто его нигде не ждёт, и никому он не нужен. Пьяненький вообщем-то был, как и все мы, потому и нёс чепуху, а я подумал, что если все поезда ушли, то Аня Зарницкая села там на какой-нибудь поезд и уехала к чертям собачьим, и искать её нет смысла абсолютно. Я говорю тогда Свиристелову: видел ты на станции Анечку? нашу Анечку Зарницкую?.. А он говорит, что ему и дела нет до нашей Анечки, что кругом пустота, и в душе его пустота, и что если Шершеньеву так хочется миловаться с Анечкой, то пускай он за неё и отвечает перед людьми и перед законом. И ещё что-то такое говорил, но я точно не помню, чего он ещё говорил. Я помню, что я ещё тогда подумал про Свиристелова, что он сам был бы не прочь помиловаться с Анечкой, для чего и увлёк её на станцию, чтоб сесть на поезд и укатить куда-нибудь к себе домой. Но, думаю, ничего у них взаимного не вышло, на станции они поругались, и вот Анечка упорхнула на последней электричке, а Свиристелов отправился восвояси. И хотя я пьяный был, и очень туго всё это соображал, но помню, что захотел поделиться своими мыслями с Шершеньевым, и пошёл его искать, и не нашёл. Тогда я сразу подумал: а не уехал ли Шершеньев с Анечкой на последней электричке, а мы тут головы ломаем и понапрасну суетимся?.. И я тогда вернулся назад, к Свиристелову, и спросил, а видел ли он на станции Шершеньева, потому что его сейчас нет на даче?.. А Свиристелов сказал, что все загадки, касающиеся личности Шершеньева, не должны касаться его личности – Свиристелова – и если когда-нибудь что-нибудь изменится в этом вопросе, то это может быть слишком поздно. Тогда я решил спросить у Сердцеедского, что он думает на весь этот счёт, и пошёл искать Сердцеедского, и не нашёл. Это уж было возмутительно в самой решительной мере, и я готов был прямо сейчас приняться сжигать всё вокруг, чтоб привести действительность хоть в какой-нибудь порядок и ясность. Но хорошо, что подумал, что Сердцеедский ушёл ненадолго, потому что тоже где-нибудь ищет Анечку, хотя, признаться, это вовсе не похоже на Сердцеедского, чтоб он кого-нибудь искал без особой нужды. Хотя, когда я поделился этими соображениями с Феофановым, он со мной не согласился, потому что был лучшего мнения о Сердцеедском, и сказал, что если Сердцеедский отправится кого-нибудь искать, то наверняка найдёт, и нам тогда не нужно за это дело волноваться. Что было потом, я совсем не помню, только если совсем чуть-чуть.
– Погоди капельку, я не успеваю разгадывать все ваши маршруты. – Семён Семёныч шумно поскрёб пальцами в своей затылочной части и засопел. – Получается, что все вы расползлись по окрестностям, искали Анечку и не находили, да вдобавок ещё не могли понять про самих себя, кто из вас где находится?.. Допустим, что Анечку вы искали хорошенько, хотя и не нашли, потому что искать умели и друг друга всё-таки отыскали. Но вот что интересно: кому вообще первым пришло в голову искать эту самую Анечку? кто пересчитал количество участников мероприятия и заметил, что кого-то не хватает, и зачем ему это понадобилось?..
– Вот все вы меня невнимательно слушаете, а после претензии предъявляете. А я ещё раз повторю, что нам всем сразу показалось странным отсутствие Анечки,
