Они собираются продать ее дом! Любимый дом, чистый и светлый, с бессчетными окнами и годами драгоценных воспоминаний. Как Ровена могла допустить подобное?
Пруденс сидела, прикрыв глаза. От малейшего толчка экипажа ныли кости, а нервы скручивались узлом. Вчера, в начале путешествия, она ощутила легкое волнение, пробившееся сквозь неизбывную скорбь, которая, словно пелена, припудривала кожу. Но так было рано утром, и вскоре бесконечные зеленые поля и тронутые осенью деревья примелькались. К моменту, когда экипаж остановился возле гостиницы в Бедфорде, у Пруденс все затекло, а на душе стало еще мучительнее. Сегодня же каждая мышца вопила о навязанной неподвижности. Пруденс жалела, что поездку не отложили хотя бы на неделю, – ведь шофер собирался отогнать новый автомобиль сэра Филипа в Саммерсет, но граф настоял на традиционной похоронной процессии. Сам он ехал в экипаже перед ними, сразу за каретой из черного дерева, в которой везли гроб с телом сэра Филипа.
Автомобили встречались довольно часто, и кучерам приходилось останавливаться и успокаивать лошадей, а Пруденс готова была сорваться на крик. Ей казалось, что они никогда не достигнут Саммерсета.
После вчерашней ссоры Ровена с Викторией не обменялись и парой слов. Виктория закатила такую истерику, что весь остаток дня ее продержали на ингаляторе. Из-за мрачного молчания, воцарившегося между сестрами, нескончаемая езда казалась Пруденс еще более невыносимой.
Ее рассудок пока не вместил открывшегося намерения графа продать их дом. Ровена пообещала не допустить этого. Пруденс понятия не имела как, но была вынуждена поверить ей.
Сидевшая рядом Виктория потянулась:
– Ро, сколько еще ехать?
В ее голосе звучало раскаяние, и Ровена ответила тем же тоном:
– Уже недалеко. Смотри, мы проезжаем мельницу поцелуев.
– Почему ее так называют? – спросила Пруденс.
Они с Викторией вытянули шеи, выглядывая в окно экипажа.
– Среди местных жителей существует поверье: если попросить руки любимой у водяного колеса, то девушка ни за что не откажет, – ответила Виктория.
– По-моему, это просто укромное место для парочек. Тут никто не помешает им целоваться, – фыркнула Ровена.
– Красиво. – Виктория повернулась к Пруденс. – Мы уже на земле Саммерсета. Поместье стоит вон за тем холмом. Неужели ты никогда здесь не была?
– Действительно, странно, – согласилась Ровена. – Мы с Викторией проводили здесь чуть ли не каждое лето, с раннего детства.
Пруденс внимательно рассматривала свои руки:
– Маме хватало ежегодных поездок в Бат. Ваш отец оплачивал расходы. Она говорила, что мы еще успеем побывать в Саммерсете.
– Но вы не успели, – подхватила Виктория.
– Нет. Так и не вышло.
– Разве ты родилась не в деревне? – (Пруденс кивнула.) – Ну, тогда ты можешь найти здесь родню.
Пруденс никогда об этом не думала, однако это было вполне возможно.
