всполохи.
– Соби'рали, даже если неп’рики забывали о ней, ну, о мечте? – быстро-быстро заморгал Скрипыш.
– Особенно тогда… Ночью мы клали под им подушку чудесные шарики, и каждый чердак светился от заключённой в нём Мечты, – внезапно грушеобразное лицо Тянуча исказилось, словно от боли. – А теперь они светятся лишь от ламп да от мигания телевизоров. Мелькание одних и тех же программ в одном и том же ритме, – он тяжело вздохнул.
– Но ведь это ужасно скучно! – зевнул Скрипыш, взбивая игольную подушечку.
– Да, ведь в нашем городе почти ничего не происходит… Ничего, кроме стычек, драк или пустой траты времени. Но и драки в Нормвилле какие-то скучные. Вот и сейчас… Погляди-ка туда! – Скрипыш снова привстал и посмотрел в окно. Из подворотни выскочила банда шнырликов и стала отчаянно лупасить по рекламному монитору! – Похоже, у подростков сдали от скуки нервы. А всё реклама. Запомни, рекламщики – наши самые главные враги, – снова вздохнул Тянуч.
– Но ты сказал, что наши главные в’раги – коллекто’ры, – удивился Скрипыш.
– Врагов много не бывает, – невесело усмехнулся Тянуч.– И эти рекламщики, да что там рекламщики, целые рекламные корпорации отнимают у нас Мечту, вовсю торгуя ею. И вот она потускнела, посерела и обмельчала, как и наш мир. К счастью, ещё остались другие, радужные мечты.
– Маленький Тим мечтает вылечить своего иг’рушечного одноухого зайца. Это ведь не обычная мечталка, да? –оживился Скрипыш.
– Ты прав, сынок. Это очень добрая радужная мечта. Малыш думает, что его зайчик заболел и мечтает о новом ушке для него. Но…, но почему ты не спишь?
– Мама с сест’рой готовы скупить для него весь магазин! – не унимался шнырлик.
– А Тим только хочет, чтобы зайцу пришили новое ухо, – продолжил Тянуч, поправляя сыну подушечку. – Он, конечно, увидит своё желание не наяву, а во сне, но всё равно когда-нибудь вспомнит о нём.
Дом Глэдов снова погрузился во мрак и тишину. Тянуч было задремал, когда его разбудил голосок Скрипыша:
– Папа Нуч, скажи, а у нас всё совсем-совсем плохо?
– С чего ты это взял? – деланно удивился отец, однако отчего-то сразу поник. – Ну, если быть плазменно-честным, то мы, шнырлики, болеем, скучаем, оттого и мечты в Магической Супнице еле светятся.
– Ведь у наших хозяев Глэдов их почти не осталось, – тяжело выдохнул он.
– А чем мы можем помочь нашим неп’рикам? – тихо-хихо спросил Скрипыш, укладываясь поудобней, на что отец лишь растерянно пожал плечами.
Как только Скрипыш заснул, Тянуч снова окликнул дочку:
– Глянь, где там у нас была мечта «о заячьем ушке»?
– Тимкина радужка, что ли? – бодро откликнулась шнырлочка.
– Его, шалуна. Дай-ка мне её, Гудёнок, – ласково попросил он. – Надо же напоминать им о мечтах.
Маленький черноволосый мальчик досматривал
